В последнее время, когда Филипп урезал её содержание до унизительно маленького, когда ей приходилось решать, купить ли себе самое простое платье или побольше дров для камина, она решила что уж теперь её брат предпримет хоть какие-то решительные действия. С большим трудом ей удалось отправить ему письмо с описанием своего положения, но к её огорчению, это не возымело сколько-нибудь серьёзных последствий. Вальдемар был занят делами на востоке, отстаивал свои интересы в бесконечных интригах германских князей и в связи с этими заботами, очевидно считал нежелательным вступать в серьёзный конфликт с королём Франции. Он вновь ограничился лишь жалобами папе, а Ингеборга получила очередную порцию унижений, выразившуюся в новых урезаниях её содержания и отборе у неё нескольких людей из тех немногих, с кем ей было приятно общаться.
С тех пор почти всю её свиту составляли люди подобные Брюнелю. Его товарищи, в своём большинстве были ещё хуже, а учитывая что она так или иначе была вынуждена проводить в их обществе довольно много времени, королева чувствовала себя несчастной и затравленной.
Ингеборга поймала себя на том, что пристально смотрит на Брюнеля. Она хорошо знала магическую силу своего взгляда. Очень многие мужчины начинали неровно дышать, встречаясь с изумрудным огнём её глаз. На кого-то он действовал возбуждающе, на кого-то наоборот, она к сожалению далеко не всегда могла управлять бушующей в ней силой. Король например, один из самых сильных людей, которых ей приходилось встречать, под её взором моментально терял всю свою уверенность. Видимо именно это поставило между ними тот невидимый, но несокрушимый барьер, тогда — в их первую ночь, после которой и начались все её беды и несчастья. Она не хотела никому причинять вреда, она сама тогда была напугана и расстроена не меньше Филиппа, но с тех пор минуло много времени и Ингеборга, доведённая до отчаяния дурным обращением, уже давно забыла о былых надеждах на счастливую жизнь. Она ненавидела короля. Понимала что не столько он виноват во всём этом, сколько заключённая в ней какая-то странная магическая сила, но всё равно ненавидела и ничего не могла с собой поделать. Не пытаясь понять и разобраться, он просто прогнал её с глаз своих, подверг неслыханным для принцессы королевской крови обидам и унижениям и этого она никогда не сможет ему простить.
Ингеборга продолжала смотреть на сэра Дамиена и он беспокойно ёрзал в седле под её взглядом, но при этом всё приосанивался и с самодовольным видом разглаживал свои усы — предмет его гордости.
