Маргарита бросила на него яростный взгляд.
— Вы что священник, сэр? — почти крикнула она. — По какому праву вы даёте такие советы? Или может вы издеваетесь над нами?
В шатре повисла угрожающая тишина. Арно де Трубер примиряющим жестом поднял руку и попытался что-то сказать, но д'Одиар опередив его, заговорил ровным, безучастным голосом.
— Прошу простить меня мадам и вы монсеньор, — по-видимому он не насмехался. Он вовсе не улыбался. Его змеиные глаза смотрели спокойно и серьёзно. — Я не знаю чем вызван ваш гнев, но мы прибыли сюда, чтобы донести до вас точные сведения. Увы наши вести не очень весёлые, но не мы виновны в этом, — он перевёл взгляд с Маргариты на Готье. — Я лишь сказал то, что есть на самом деле. Граф Людовик Блуа умирает и скорее всего ничто не может ему помочь. Вы должны знать это, чтобы предпринять правильные действия.
— Какие ещё действия? — спросил Готье, посчитав вероятно, что вопрос обращён к нему.
Д'Одиар посмотрел на него с какой-то брезгливой жалостью, как смотрят на умалишённого.
— Действия по предотвращению появления ненужного вам наследника, — вкрадчиво и туманно ответил он.
— В каком смысле, предотвращению? — не понял сразу Готье. — Вы имеете ввиду убийство? Если он законный наследник, то с какой стати его убивать? Давайте тогда перебьём всех законных владетелей, чтобы все земли передать в королевский домен, — закончил он возмущённо.
Муж при всей своей простоте, как всегда быстро и правильно вычленил основную сущность визита непрошенных гостей, но д'Одиар видимо совсем разочаровавшись в сеньоре д'Авен, окончательно потерял к нему интерес и повернулся к Маргарите.
— Это совершенно чужой для вас человек, — сказал он. — Давно утративший сознание своей причастности к великому дому Блуа. Простой наёмник занимающийся охраной торгашей и грабежом. Неужели вы мадам, готовы безропотно уступить какому-то головорезу огромные владения, которые ваши предки потом и кровью собирали несколько столетий?
Маргарита не хуже мужа понимала, в чём состоит заинтересованность короля и на что пытаются сподвигнуть её, его посланцы, но тем не менее в словах д'Одиара была правда. Она нисколько не желала, чтобы отцовские земли попали в руки неизвестно кого. Маргарита считала себя государственным человеком, она всегда уверяла себя саму, что на многое готова пойти ради блага своих земель, даже в ущерб собственному покою и благополучию. Именно это в первую очередь, заставляло её столько времени и сил уделять управлению владениями мужа. Она чувствовала удовлетворение от ощущения власти и её тщеславие не хотело мириться с тем, что какой-то безвестный, дальний и забытый родственник, захудалый дворянчик, давно утративший честь и славу великого рода, займёт место её брата на престоле предков.
