Тьери было действительно жаль его, но ещё более, канцлера, как и самого повелителя, беспокоило положение в котором в любой момент могло оказаться графство. Результат поиска наследника, который он вёл по приказу господина, не очень обнадёживал. Ему давно удалось установить дальнего родственника графа по прямой линии, но пока так и не удалось его найти.
Некто Тибо-Анри де Грэй, прямой потомок в восьмом поколении Эда I-го, третьего графа Блуа, от его младшего сына Ландри, на данный момент по всем законам являлся наиболее вероятным наследником. Но представители этой ветви великого дома, уже давно не только утратили какую бы то ни было связь со старшей линией семьи, но и вообще, по всей видимости, превратилась в вольных наёмников, лишь формально сохранивших дворянство и рыцарское достоинство. По крайней мере так выглядела информация, которую канцлер сумел собрать об этом человеке.
— Заснул? — хрипло пролаял повелитель, отвлекая Тьери от невесёлых мыслей.
— Мы делаем всё возможное, ваша светлость. Я разослал людей повсюду, где как мне сообщили, он может находиться, — он потёр рукой занемевшую спину.
Сам Тьери де Латур был почти на семь лет старше Людовика, и хотя он не мог сказать, что его здоровье осталось как в молодости, но всё же в сравнении с графом, он чувствовал себя просто юношей.
Канцлер вновь, с затаённой жалостью посмотрел на господина.
«Господи, во что же ты за один единственный год превратил этого могучего человека?»
Странно и больно было видеть, как Людовик Блуа, в недавнем прошлом человек богатырского здоровья, незаурядного ума и несгибаемой воли, медленно и мучительно умирал съедаемый зловещим, непонятным недугом.
Пережидая очередной приступ жуткого, свистящего кашля хозяина, Тьери задумался глядя на свет факела на стене и в его памяти замелькали картины прошлого, того прошлого, когда полный сил и энергии Людовик, правил своими владениями железной рукай, с обыкновенной для него уверенной и жестокой твёрдостью.
Ещё когда его отец — Тибо V ушёл в крестовый поход с королём Филиппом, Людовик остался во Франции управлять в его отсутствие. Поэтому когда пришло известие о смерти Тибо в Святой Земле, в сущности ничего не изменилось: сын просто принял титулы отца и продолжал править как и прежде.
Однако в отличие от отца, прозванного несмотря на свою бурную, полную войн и походов жизнь — Добрым, Людовик отличался жёстким и даже жестоким характером. Он был исключительно умён, коварен, безжалостен и очень упорен в достижении своих целей.
