— А я не пробовал что ли? — беззлобно огрызнулся Аджар. — Сам вон попробуй.
— Я пробовал, — усмехнулся испанец. — Чего-то не получается.
Все кто были поблизости, снова засмеялись.
— Ладно, давайте займитесь делом ребята, — велел Ариоальд. — Темнеет уже.
Когда весело затрещал костёр и вкусно запахло жареным мясом, Анри пытаясь расслабить до сих пор саднящее плечо, устало откинулся на колесо повозки чуть в стороне от всех и прикрыл глаза. В говоре и смехе его людей, тонул слабый шум осеннего леса. Фырканье лошадей и привычные звуки лагеря убаюкивали и в какой-то момент он задремал.
Перед глазами, как часто бывало в полусне, поплыли странные видения. Стройная, обнажённая женщина с мертвенно бледной кожей, стояла в мерцающем, призрачном свете заходящего солнца, спиной к нему. По её широким плечам и сильным рукам стекали струйки воды. Грива густых волос, тяжёлым серебристым каскадом падала на спину. Лес вокруг неё, мрачный северный лес, как пустынный мираж, дрожал и колебался, словно видимый сквозь толщу воды. Чёткой оставалась лишь женщина и она медленно поворачивалась к нему. Она поворачивалась каждый раз, когда он видел её во сне и каждый раз он не успевал разглядеть её лицо. Или всё-таки успевал, но не мог запомнить? В памяти всегда всплывали лишь огромные глаза, сверкающие колдовским, изумрудным огнём и затмевающие всё. Почему-то он всегда прикрывался рукой, как от слепящего света. Почему — он не понимал и каждый раз когда просыпался, давал себе зарок в следующий раз не прикрываться, а во что бы то ни стало посмотреть ей в лицо. Но сон жил по своим законам и он вновь и вновь прикрывался рукой и опять давал себе зарок, а ворон между тем — огромный, размером с орла, чёрный ворон, сидя на ветке дуба прямо над головой женщины, разевал громадный эбеновый клюв и громко кричал чьё-то имя…
Анри проснулся уловив какое-то движение рядом. Рука привычно метнулась к мечу, тело напряглось. Придя в себя он досадливо сплюнул. Тень вырисовывающаяся на фоне костра обрела очертания.
— Нервный ты стал, — буркнул Ариоальд, садясь рядом. — Или заснул?
— Заснул. Но и нервный тоже, — признался он. — Уставать я стал что-то от всех этих дел.
Ариоальд сунул ему здоровенный ломоть мяса, кусок хлеба и плюхнул рядом небольшой мех с вином.
— Ешь лучше, — посоветовал он. — Меньше уставать будешь.
— Да не в этом дело, — Анри вгрызся зубами в горячий кусок. Жир потёк по подбородку.
— Да знаю я в чём дело, — отозвался Ариоальд. — Только если будешь изводить себя, лучше не станет.
