Но это было ещё не всё. С жарой они как-то мирились, хотя бы потому что жару они ожидали и были готовы к ней. Благодаря проводникам из бедуинов и малочисленности их отряда они не испытывали проблем с водой и это было главное.
Но вот к чему они никак не могли привыкнуть — это как быстро жару сменял холод, а холод был не менее частым гостем, чем жара. Прогретая днём до состояния раскалённой жаровни земля, ночью на плоскогорье остывала до такой степени, что вода во флягах начинала замерзать, а одежда порой покрывалась инеем. При этом ветры, вернее бури, засыпали раскалённым или ледяным песком по колено, норовили сорвать одежду и свалить с ног лошадей. На этом фоне змеи и особенно скорпионы, которых по нескольку штук приходилось вытряхивать из спальных подстилок, казались наименьшим злом.
К счастью лошади их не подвели. Они продержались весь путь и только под самый конец, две из них сломали ноги на бесконечных каменных осыпях и многие припасы пришлось распределить по оставшимся мулам и верблюдам, а следовательно и без того небыстрое движение каравана, замедлилось ещё больше. Чтобы не подвергать риску других животных, Говард Брикс приказал разгрузить их и на руках перетаскивать большую часть вещей через перевал.
Но несмотря на все ужасы этого пути, загадочный проводник неуклонно вёл их вперёд. Сам он всё сильнее внушал удивление европейцам, а почтительный страх у проводников-бедуинов он вызывал по-видимому с самого начала. За всё время пути, рыцари не увидели ни его лица, ни вообще каких-нибудь частей тела. Весь с ног до головы закутанный в плотную шерстяную хламиду, он с постоянной скоростью трусил на своём муле впереди отряда. На привалах и ночёвках странный «монах» ложился в стороне от всех на голой земле, но создавалось впечатление, что он и не спал вовсе. Он не пил и не ел со всеми, лишь изредка удавалось заметить, как он доставал что-то из своего заплечного мешка и рукав хламиды подносил это к капюшону. Если бы не строжайшие указания короля, рыцари обязательно проверили хотя бы как он выглядит, ибо его поведение начинало вызывать у них страх, однако однозначный запрет Ричарда, даже приближаться к проводнику без его разрешения, не давал им возможности развеять свои опасения.
Наконец они достигли цели своего похода — странного места, находящегося в нескольких днях пути юго-восточнее древнего поселения Маан. Проводник оставил их у входа в глухой и мрачный, окружённый отвесными скалами каньон, а сам растворился в его глубинах. Проводники-бедуины, которых сэр Говард пытался выспросить, что это за место, лишь пожимали плечами, отказываясь говорить. Только один из них показывая вглубь каньона, держась за какой-то амулет и сотворив охранительный знак, несколько раз повторил слова «зло», «шайтан» и «сагир», из чего европейцы заключили, что бедуины по всей видимости боятся этого места и считают его недобрым.
