Мы приземлились в аэропорту «Шарль де Голль» и оттуда на автобусе добрались до центра. Наш бутик-отель располагался недалеко от Эйфелевой башни. Первые дни мы провели, вдыхая запахи города, бесцельно бродили по парижским улицам, но я чувствовала, что все эти дни мысли Анны витали где-то далеко. Далеко от меня.
В один из теплых весенних вечеров, гуляя, мы услышали дикий шум и крики. Полицейские воронки перекрыли улицу, и мы вынуждены были пересечь перекресток с поднятыми руками. Нас обогнала какая-то молодая женщина в спортивной форме, не обращая внимания на полицейских, она кричала: «Пустите меня! Там внутри мои родные!» Полицейские попытались ее остановить, она упала. Женщина рыдала в голос. Мы с Анной схватились за руки, не понимая, что происходит. Улица была усеяна осколками. Сущий ад.
Мы нырнули в толпу и несколько дней не выходили из отеля, слушали новости о террористическом акте. Было много погибших. Разорванные взрывом на части человеческие тела. Похоже, что шокированная случившимся Анна отвлеклась на время от преследующих ее демонов.
«Вы мне можете объяснить, что произошло?» – спросила она меня тревожно.
«С каждым днем все хуже и хуже, Анна. Происходят чудовищные вещи, и никто не знает, чем и кем они вызваны. Вы же сами видели… Кошмар наяву. Утром, когда просыпаешься, думаешь, что все прошло. Только ничего подобного, ничто не прошло, и тот же кошмар явится снова и снова, когда о нем уже начинаешь забывать».
Анна молчала. Как будто забыла, в каком городе мы находимся.
«Хотите, уедем? – спросила я ее. – Я могу поменять обратные билеты».
«Нет. Я хочу пережить и этот абсурд. Тот, прежний, знакомый, был ужасным, но вполне конкретным. А здесь… Будто планета устала нести тяжесть своих жителей. Я думала, что все успела повидать за свою жизнь, но, оказывается, сюрпризам нет конца! Прежде я держалась, ставя себя на место наблюдателя. Сегодня это совсем просто: я здесь чужая, а значит, и в самом деле играю роль наблюдателя. Знаете, совсем юной, после тяжелой болезни я впала в кому. А когда очнулась, то поняла, что эта болезнь навсегда погрузила меня в мир мыслей, я видела его теперь глазами другой Анны. Так, в 1944 году, вернувшись в Ленинград, я увидела ужасный призрак, прикинувшийся моим городом. Страшная картина. Но этот город, который я всегда носила в себе, не притворяется. Это и впрямь другой город».
«Может, это, «И жизнь после конца, и что-то, о чем теперь не надо вспоминать»
