— Спросите у них, когда найдете. Хотя, сомневаюсь, что с таким отношением к людям и делу у вас что-то получится! — голос вернулся ко мне, и я закричала это на всю палату. — Откуда я знаю? Может у них сценарий такой. Парень за камерой сказал что-то о трех часах, вроде. Потом другой, с акцентом, сунул мне член в лицо и сказал, чтобы я сосала.
— Погодите, погодите… Чем они наносили эти порезы?
— У них был ножик. Знаете, такой маленький, для кухни, с зазубренным лезвием.
— Значит… сначала они не били вас, а только резали?
— Только… Это вы хорошее слово подобрали. Да. Только резали.
— Хорошо. Что было дальше?
— Дальше, я же говорю, я откусила и с силой рванула его пенис. Там только клочок кожи остался.
— Да ладно вам, — Потапенко замер. Ручка его застыла в воздухе.
— Рассказывать дальше, или с врачами сходите проконсультируетесь?
— Рассказывайте.
— Они стали меня бить. И тыкать этим ножиком. Потом завопили, что в больницу надо бежать. Я слышала, как они сказали, — прикончите ее и выбросите. Парни убежали. Девушка и оператор затащили меня в машину. Тут я потеряла сознание. А когда очнулась, то была уже в воде.
— Вы же говорили, что помните, как они сунули вас в речку под мостом, — Потапенко опять укоризненно направил на меня свою ручку.
— Ну да, мы были под мостом. Вода-то холодная. Я сразу в себя и пришла, как они меня в воду положили. Но не стала шевелиться. Я же хорошо плаваю.
— И они дали вам спокойненько уплыть?! — следователь совсем отложил свой блокнот в сторону.
— Там же темно было. Они меня палками потолкали. Я нырнула, а потом выплыла в кустах. Ну, в траве. Я видела, как они постояли немного, а потом сели в машину. Но наверху, вы видели мост? Они оттуда могли смотреть. Поэтому я не стала выбираться. А тихо поплыла подальше. От дороги подальше. И выбралась на запретной зоне. Они туда не могли бы зайти. От канала и шлюзов — тут есть запретная зона. А больница уже в двух шагах была. Я только по холму поднялась.
Я замолчала. Следователь усердно писал мои слова. Мой глаз устал смотреть, и я закрыла его. Как жаль, что нельзя подключить другого к мозгу и показать ему все, что ты видела, и что пришлось пережить. Если б он почувствовал мою боль, он не стал бы сомневаться в моих словах, а тут же отправился бы… А куда бы он отправился бы?
— Как вам удалось так сразу понять, где именно вы находитесь? — Потапенко даже глаза под очками прищурил.
— Я и определила не сразу, и потом, когда поняла, что я выпущена одна, а не к крокодилам, — попыталась я пошутить, но у меня плохо получилось.
