— Но он нарушил закон! — возмутился юноша. — За преступления против детей, полагается жестокая казнь!
Трен потупившись смотрел в землю под ногами. Ксен возвел глаза к небу.
— Все верно, господин, — вздохнул здоровяк, — Да только закон превращается в глину в руках тех, для кого нет ничего святого, и лепят они из нее фигуры причудливые и небывалые.
Слай с интересом разглядывающий братьев, с пониманием закивал головой. Ведь и сам он частенько трактовал законы в интересах тех, кто ему платил, в пору зарабатыванием на жизнь знанием имперского права.
— Мать девочку давно бросила, отец отошел в мир, не совладав с секирой Трена. Нашлись люди утверждавшие, что девочке лет больше чем может показаться. Один раз ее привели на суд замотанную в тряпье и рассудили так, что из-за недостатка пропитания развивается она медленнее, чем сверстницы. И это был наш с Треном приговор. Ждать принятия решения мы, конечно же, не стали. Стража пыталась нас задержать, кто-то может и пострадал, но нашей вины в том нет, мы их предупредили, что трогать нас негоже…
Ксен замолчал и окинул Гайрона тяжелым сосредоточенным взглядом.
— Я думаю, помилование ваше устроить можно, — заключил наместник, — если отец девочки и господин тот не занимали посты префектов, наместников или судей. В таком случае деяние ваше не направлено против императора или его воли.
Гайрон обернулся к Слаю и тот согласно закивал.
— Так не были ж… Клянусь богами! — оживился Трен.
— Но прежде стоит это уточнить наверняка, — заметил Слай.
— Так и быть, — воскликнул Гайрон, — Если вы Ксен и Трен дадите мне слово, что так оно и есть, и выяснится, что слово ваше верное, то будет вам помилование. А сейчас предлагаю трехлетнюю службу с жалованием…
— Не спеши, молодой господин, — остановил юношу Ксен. — Как ты сам смотришь на принуждение к утехам, будь то незрелые девочки?
Юноша смутился.
— Видят боги, я непричастен и порицаю!
— А, если девушки, — спросил длинноволосый, — Но против воли, силою?
— И это мне претит! — воскликнул Гайрон.
— А если мальчики…
— Довольно! — Гайрон властно прервал поток возмутивших его вопросов. — Скажу так, я против подобных деяний в отношении кого бы то ни было. Предлагаю трехлетний контракт с платой в восемь серебряных ассов за месяц.
— Двенадцать, — начал торговаться Ксен. — Восемь плата для легионера, а мы и посноровистее будем и не конюшни охранять придется.
— И полное довольствие, — поспешил прибавить Трен.
Гайрон улыбнулся. Торг он полюбил с тех пор, как мать стала брать его на рынок, дабы обучить премудростям выуживания лучшей цены.
