— А порой и других тащат за собою в безумие.
— Близких, разумеется, — подхватил Маджид. — Похоже, ты сталкивалась с такими людьми.
— Увы, да.
— И небось сбежала.
— Вроде того. — Смягчившись, она расслабилась на груди Маджида, вдыхая густой запах семени, мускуса и цветов, что стоял в комнате. — Ребенком я однажды увидела жуткий фильм с лисой, которая отгрызала себе лапу, чтобы выбраться из ловушки... шла какая-то кампания за то, чтобы запретить капканы. Никогда не забуду, что испытала. То и дело думаю, каково это — отгрызть часть себя, чтобы вызволиться. — Вэл содрогнулась. — Так или иначе, я поклялась: если доживу до совершеннолетия, буду себя всячески баловать. Стану жить исключительно для себя.
— Говоришь как настоящее потерянное дитя, — вздохнул Маджид. — Ребенок, у которого никогда не было детства.
— Можно выразиться и так.
— Ты должна мне о себе рассказать.
— Мне так не кажется.
— Но мы ведь собираемся быть вместе. Если ты, конечно, снова не передумала.
Сердце Вэл забилось быстрее. В уме возникла эротичная картина: невиданный декаданс, порок за пределами человеческого воображения, немногие избранные — знатоки и ценители всего плотского, готовые ради немыслимого блаженства на адскую боль.
Маджид взял Вэл за руку и направил ее под одеяло, провел ей по своему отвердевшему члену и устремился к влажной алчущей дырке под ним.
— В ящике комода лежит несколько дилдо. Выбери, какой нравится, и оттрахай меня. Потом, если не отрублюсь, расскажешь, как так вышло, что ты лишилась детства.
* * *
Стуча в квартиру Толстозадого, Брин меньше всего ожидал, что тот откроет немедля, даже не спросив: «Кто это?» — и не посмотрев в глазок. Но раздался звук снимаемой цепочки и голос.
— Так и думал, что ты вернешься, когда поймешь, что забыла... — произнес он по-английски.
Затем дверь, разумеется, отворилась полностью и говоривший увидел Брина.
Двое мужчин, один безупречно и дорого одетый, второй в затрапезном махровом халате, уставились друг на друга.
— Э-э-э. Кто?..
Брин заранее отрепетировал в голове легенду и теперь, несмотря на легкое смущение, чувствовал себя обязанным рассказать ее по-немецки.
— Увы, я столкнулся с несколькими головорезами и нуждаюсь в помощи. Будьте добры, разрешите позвонить от вас в полицию...
Мужчина посмотрел на Брина суженными красными глазами, будто собирался с силами послать его подальше.
— Извините, я вас не понимаю.
Брин повторил просьбу на английском.
