Мачедония ласково погладила меня по голове, как будто своими руками хотела прогнать вон тяжёлые мысли, одолевавшие мой разум, и меня охватило чувство благодарности к этой женщине.
— Спасибо, Мачедония… В этом месте, полном страданий, я, напротив, чувствую странное одиночество и нахожу очень много человечности в людях, совершивших преступление, в людях, которые с виду суровые, сильные, ожесточившиеся, озлобленные на жизнь, — я посмотрела на Мачедонию, — и потом я узнаю таких людей, как ты…
Мачедония, отдаляясь от меня, проворчала:
— Я, как все, не хуже и не лучше.
— Нет! Ты хорошая, добрая.
Я на мгновение положила ей руку на грудь, но Мачедония вдруг грубо, со злостью осекла меня:
— Какого хрена ты делаешь? Убери к чёрту свою руку, дорогуша! В тюрьме свои чёткие порядки… ты меня поняла?
— Мачедония, да что ты такое говоришь? Я ведь монахиня… я чувствую себя здесь неприкаянной, я просто старалась подружиться, хотела найти в тебе поддержку и утешение и ответить тебе тем же. Мне очень жаль, что ты не поняла… не знаю, что подумала.
Я искренне сказала это, хотя и чувствовала какое-то смятение по отношению к Мачедонии, но не успела договорить и извиниться, она прервала меня:
— Ну ладно! Предположим, я ошиблась, не то подумала… но чтоб больше ты ко мне не прикасалась.
Я стала ходить взад и вперёд, чтобы потянуть время, я не знала, что сказать, поэтому спросила:
— Почему ты в тюрьме? Что ты сделала?
Она с ухмылкой ответила:
— Два цыплёнка ссорились, а я их разняла, но иногда виноватым оказывается невиновный, то есть я.
Я поняла, что она не хочет разговаривать со мной, что она отвергает мою дружбу, тогда я сделала шаг к двери, чтобы выйти, но Мачедония схватила меня за руку и встала в проходе, не давая пройти (это был такой приятный момент). Пока Мачедония говорила, я мечтала о целой Вселенной вместе с ней.
— Я была хорошей девочкой, — начала рассказывать Мачедония, — совсем ещё молоденькой, которая только и думала, чтобы накраситься и пойти танцевать, веселиться… всякие любовные интрижки никогда не интересовали, но потом, одним ужасным вечером… когда я уже уходила домой, меня остановила компания парней и… да! Ты правильно поняла, меня изнасиловали… Это мерзкое грязное насилие оставило отпечаток на всю жизнь.
Мне всё ещё хотелось витать в облаках и было невыносимо слушать этот жуткий рассказ, я хотела выйти из камеры, но не могла, Мачедония почувствовала бы себя покинутой.
— Но почему ты не заявила на этих подонков? — спросила я.
