Тонда остановился.
- Они успели раньше нас к кресту убитого - давай пойдём к месту смерти Боймеля.
Ни слова не говоря в объяснение, он повернул назад. Им понадобилось вернуться по тропе, которой они пришли, пробраться обратно к лесу; там они свернули направо на просёлок, что повёл их мимо Шварцкольма и вышел с другой стороны деревни на большую дорогу - та тянулась к опушке напротив.
- Мы почти на месте, - заметил Тонда.
Луна меж тем успела взойти и светила им. Они шли по дороге до следующего поворота, где в тени сосен обнаружился деревянный крест в человеческий рост, уже сильно обветшалый, без надписи и украшений.
- Место смерти Боймеля, - сказал Тонда. - Много лет назад человек по имени Боймель окончил здесь жизнь - когда валил лес, как говорят, в точности сегодня уже никто не знает.
- А мы? - спросил Крабат. - Зачем мы здесь?
- Потому что так желает Мастер, - сказал Тонда. - Мы должны - мы все - провести пасхальную ночь под открытым небом, по двое, в месте, где кто-нибудь скончался не своей смертью.
- А что теперь? - спросил Крабат следом.
- Мы разожжём огонь, - сказал Тонда. - Потом мы будет бдеть под крестом, до утренней зари - и с наступлением дня мы поставим себе знак, один другому.
Они специально не разжигали огонь сильно, чтобы не поднять шум в Шварцкольме. Каждый закутанный в своё одеяло, они сидели под крестом и бдели. То и дело Тонда спрашивал парнишку, не замёрз ли он, или говорил подкинуть в костёр несколько сухих веток, которые они собрали на опушке. Со временем замолкал он всё больше и больше, тогда Крабат попробовал завести разговор сам.
- Эй... Тонда?
- Что такое?
- Это всегда так в Школе Чернокнижия? Мастер зачитывает кусок из Корактора, а потом, так сказать - смотри сам, что у тебя останется в голове...
- Да, - сказал Тонда.
- Не представляю, чтобы так учились колдовать.
- А то, - сказал Тонда.
- А я разозлил Мастера, что был невнимательным?
- Нет, - сказал Тонда.
- Я на будущее хочу собраться и слушать внимательно, чтобы ничего не упускать. Думаешь, справлюсь?
- А то, - сказал Тонда.
Казалось, он не особенно жаждал разговаривать с Крабатом. Прислонившись спиной к кресту, он сидел там прямо, неподвижно, устремив взгляд вдаль, за деревню, на освещённую луной равнину. С этого момента он вообще больше не говорил. Когда Крабат тихо позвал его по имени, он не ответил ничего: молчание мертвеца не могло бы быть глубже, а взгляд - неподвижнее.
Шло время, от поведения Тонды мальчику становилось жутко. Он припомнил, как слышал, что некоторые люди владеют искусством "уходить из себя" - тогда они вылезают из своего тела, как бабочка из куколки, и оставляют его как пустую оболочку, пока их настоящее Я, невидимое, идёт своим путём, скрытыми тропами к скрытой цели. Ушёл ли Тонда из себя? Могло быть так, что он сидел здесь у костра, а в действительности пребывал где-то совсем в другом месте?
