– Я не собираюсь никуда… – вместе начали Ингвар и Петр – и также вместе умолкли, обменявшись мрачными вызывающими взглядами.
– Вас, Петр, никто не держит: хотите – оставайтесь! Я поеду… вот с Зинаидой. – Анна ловко, как белка, вскарабкалась на парокота – только пышный подол мелькнул. – Не можете же вы, дети, кататься по окрестностям совсем без взрослых. А вы садитесь к Ингвару Ада! Присмотрите, чтоб он больше не лез ни в какие драки. Иначе я вынуждена буду все рассказать Свенельду Карловичу!
Ингвар застыл рядом с фырчащей паротелегой, не в силах понять: как из бойца за семейную честь он вдруг превратился в драчливого мальчишку? Зато Ада покраснела… побледнела… и чуть не бегом кинулась к паротелеге.
Ингвар растерянно поглядел на девочку.
– Подайте же руку, Ингвар! – почти простонала Анна. – Где ваши манеры?
Руку закрасневшейся Аде он подал. Поглядел на усевшуюся на облучке девушку – Ада нервно стиснула пальцы и потупилась – и перевел полный неприязни взгляд… на Митю.
– Что значит – оставайтесь? – возмущенно выпалил очухавшийся поручик. – Не пешком же мне в поместье идти! Дмитрий! Дайте руку, ну!
Митя недовольно поглядел на него сверху вниз: вот же… лошадник! С такими манерами только коням хвосты крутить… а не на пароконей лезть. Хотя ладно… Прогулка, пусть даже с младшим Шабельским за спиной, все лучше скандала. А уж Анна Владимировна хороша… справилась не хуже настоящей светской дамы. Может, он недооценивает местных жителей? Или по крайней мере жительниц?
Зинаидин парокот звучно лязгнул стальными суставами – под задними лапами образовалась радужная лужица машинного масла, – выровнялся и неспешно двинулся в сторону деревни. Следом затарахтела паротелега; Ада слабенько пискнула при первом же толчке и обеими руками вцепилась в Ингвара. Тот поглядел на нее недоуменно, но отталкивать не стал. Митя вздохнул и повел пароконя следом.
– Напрасно вы влезли, молодой человек, – вдруг пробурчал у него за спиной Петр.
Митя сделал невинно-изумленные глаза: это выражение у него было отработано еще с тех лет, когда бонна водила его, маленького, в Летний сад – ни одна пожилая дама не могла пройти мимо, не потрепав «милое дитя» по щечке и не одарив сладостью.
– Не мог же я оставить Зинаиду и Аду без помощи! Они так испугались… Я уж думал, вы и вовсе разбились.
Если сестрички надеялись, что он все возьмет на себя, то напрасно. Пусть сами с братцем разбираются.
На мужчин, сдается, выражение не действовало – или это поручик такой толстокожий?
