– Так он у вас, наверное, старый, вот и не любитель, – еще равнодушнее продолжил Митя. – А у меня старший кузен и младший дядя обожают – и верхом, и плавать, и теннис. Они оба губернаторы: кузен в Калужской губернии, а дядя – в Сибири. Лидия же говорила про самый высший свет, а я в нем и не бываю почти. Это папеньку и государь принимал, и с великими князьями он близко знаком.
«Одного даже арестовал, считай, куда уж ближе».
Алексей растерянно уставился на него, а Лидия приоткрыла ротик от удивления:
– А вы? С великими князьями знакомы?
Вспоминать то «знакомство» было мерзко до комка в горле – презрительный взгляд своего ровесника Сандро ему в кошмарах являлся! Но… за тот страшный день в Яхт-клубе он заслужил хоть какой-то компенсации.
– Я был представлен Сандро… э-э, младшему из великих князей, Александру Михайловичу. Ну и Николаю Михайловичу тоже, – внушительно сообщил он.
– Ооох! Вы зовете его Сандро! – Лидия прижала кулачки к губам и уставилась на Митю восторженным взглядом. – Какой он?
– Представлен – не значит знаком. Мало ли в Петербурге таких… представленных, – вдруг неприязненно пробурчал Ингвар.
– Ах, что вы понимаете! Мы-то тут великих князей не видим! И ничего не видим! Я даже выезжать еще не начала, а ведь мне уже семнадцать. Маменька еще опрошлогодь обещалась меня вывозить, а папенька вдруг решил, что я должна дождаться Зинку и Адку. – В голосе Лидии звучала глубочайшая обида.
– Я говорила маменьке, что вовсе не хочу выезжать в свет, – сухо бросила Ада.
– Меня балы тоже не слишком интересуют. А вот на гонки автоматонов хотелось бы поглядеть! – бодро объявила Зина.
– Вот и сидели бы обе дома! Из-за вас двоих мне даже туалетов не нашьют!
«Туалетов шить больше, зато приемов давать меньше. У господина Шабельского, сдается, с деньгами худо – иначе не пришлось бы выводить дочек в свет… оптом! – весело подумал Митя. – А ведь если я тут останусь… мне на этих приемах бывать». Стало грустно и злобно как-то.
– Даже по дебютному платью для каждой в Петербурге сшить весьма недешево, – вслух посочувствовал он.
– Но… мы будем шить тут, в Екатеринославе.
– О! Тогда какая разница, все равно ерунда выйдет, – рассеянно ответил Митя… и тут же спохватился так натурально, что чуть сам себе не поверил. – Ох, простите, ради всего святого, я был груб! Но право, не знаю, что я стану делать, когда вырасту из нынешнего гардероба… я ведь еще расту. – Он улыбнулся смущенной мальчишеской улыбкой (три месяца ежедневных тренировок перед зеркалом). – Стыдно признаться, совершенно ничего не понимаю в одежде. Нужды не было: просто знаешь, что верхнее платье надо заказывать у Генри, перчатки – у Бойе – Сарда, а мыло – у Вильямса, и все будет безупречно, хоть сейчас к государю на прием. А здесь… увы, требуется обладать истинным вкусом, чтобы заставить здешних портных сшить… мало-мальски приемлемую вещь. Ваша Одарка мне тут свежую сорочку нашла… когда придут сундуки со станции, я бы хотел возместить ее любезному хозяину утрату. Я взял изрядный запас в мастерской Калина – многие ставят его даже выше, чем Генри!
