Еще до этого Войтило много рассказывал об Андрее Бадуре. Андрей был связным партизанского отряда, которым командовал Михаил Савельев. Сейчас Савельев ушел в далекий рейд, оставив Андрея Бадуру, Павла Гривика и других здесь, в Долгом Поле, для выполнения ответственного боевого задания.
Багряно пылал запад, кудрявые облака отливали червонным золотом. Надвигалась темень.
У крайнего дома партизан громким лаем встретили собаки. Затем из-за ворот вышел навстречу невысокий, полный мужчина, и собаки удалились с чувством исполненного долга.
Войтило узнал Андрея Бадуру и направился к нему первым.
Хозяин молча пожал ему руку и открыл калитку.
— Проходите, — сказал он тихо.
Партизаны вошли во двор, обнесенный высоким забором.
— Я сейчас, — сказал Бадура. Он вышел на улицу, осмотрелся, затем запер калитку и подошел к партизанам.
— Пойдемте в дом.
«А он неплохой конспиратор», — подумал Чубон.
В сопровождении хозяина партизаны вошли в горницу. Небольшая комната дохнула на них уютом и теплом. Окна были закрыты снаружи ставнями, в углу горела небольшая керосиновая лампа, тусклый свет которой падал на стол.
— Садитесь, — указал хозяин на стулья и, помолчав, заговорил: — В городе гитлеровцы арестовали двести пятьдесят участников сопротивления — партизан и связных.
Бадура сообщил об аресте членов подпольной организации Рудольфа Форбаха, Йозефа Попучика, Милана Полубяка и многих других, о пытках и издевательствах, которым их подвергли гитлеровцы.
У Войтилы заиграли на щеках желваки. Все эти товарищи были его друзьями по подполью.
— С минуты на минуту я ожидаю непрошеных гостей, — мрачно сказал Бадура.
— Что значит — ожидаете? Ждете смерти? — строго спросил Чубон.
— Ну нет, сдаваться этим людоедам не собираюсь.
Бадура подошел к шифоньеру и открыл дверцу. На нижней полке стоял ящик с гранатами, возле него лежал немецкий автомат.
— Это труды наших подпольщиков, и я хочу, чтобы они не пропали даром, — сказал он.
Теперь партизанам стало понятно, почему Бадура был так мрачен и не предложил им раздеться.
Как оказалось, в доме был только один Бадура. Жену и детей он еще позавчера отправил к родственникам за тридцать километров от Долгого Поля.
— Если рисковать, то лучше одному, — хмуро сказал он.
— А когда они думают угонять арестованных? — спросил Чубон.
— Завтра днем.
Партизаны сидели молча. Необходимо сообщить обо всем командованию отряда, но успеют ли они это сделать?
Чубон поднял голову, оглядел всех и спросил:
