— Кто вы? — спросил он тихо юношу, привычными движениями нащупывая пульс.
Тот снова открыл глаза, но ничего не ответил.
— Он спрашивает, кто вы такой, — повторил Янушек вопрос Поспелова по-словацки.
— Я Павелло. Йозеф Павелло, сын хозяина этого дома, — ответил, помолчав, юноша. На лбу у него выступили капельки пота.
— Чего же вы сюда забрались?
— Я очень болен, а в квартиру часто приходят люди, шумят… Вот меня и поместили на чердак. Подальше от шума… А вы кто?
— Мы партизаны. А сюда залезли потому, что в квартире вашего отца немцы, — ответил Янушек.
— Что же у вас болит? Вы меня понимаете? — спросил Поспелов.
— Да, понимаю. У меня высокая температура. Говорят, грипп.
— Сейчас посмотрим, — сказал Поспелов, вынимая из кармана термометр.
Больной вцепился в одеяло и натянул его под самый подбородок.
Внизу заурчали моторы. Янушек вышел из каморки и посмотрел в окошко: солдаты уже сидели в машинах, а старик Павелло угодливо открывал перед офицером дверцу кабины.
Офицер что-то крикнул, машины двинулись, и вскоре в селении все затихло.
Когда Янушек возвратился, Вилл Поспелов сидел на табуретке рядом с постелью больного. Одеяло было приоткрыто, и на груди Йозефа Павелло виднелись окровавленные бинты.
— Вам необходимо сделать перевязку. И как можно поскорее!
— В нашем селении врача нет.
— Не волнуйтесь, я врач партизанского отряда и все, что необходимо, сделаю. Только бинта у меня маловато. Да и спирта не мешало бы иметь побольше этого.
Поспелов вынул из кармана пузырек и взболтнул его.
— Бинты и спирт у меня есть. Они под кроватью, в ящике, — сказал юноша.
— Т-с-с! — приложил палец к губам Янушек. — Кажется, к нам кто-то поднимается. Наверное, старик.
Когда Штефан Павелло поднялся на чердак, он увидел возле кровати сына обоих партизан, уже раздетых. Поспелов держал в руках термометр, и Йозеф с надеждой смотрел на этого чудом появившегося русского врача.
— Боже мой! — воскликнул старик. — А я-то принимал вас за бандитов. Дети мои!
— Ладно, ладно, потом. А сейчас мне нужна горячая вода, чистое полотенце и простынь.
Старик поспешно заковылял с чердака.
— Не вздумайте притащить сюда хозяйку! — крикнул ему вдогонку Поспелов.
Над спиртовкой в никелированной коробке уже кипела вода, и Поспелов осторожно укладывал в нее хирургические инструменты.
— Да у тебя, как в хорошей операционной, — удивился Янушек, разглядывая инструменты.
— А как же, ношу с собой. Я ведь слуга Эскулапа.
Йозеф Павелло с восхищением смотрел на партизан. Всего несколько минут назад он боялся этих людей, а сейчас они стали такими родными и близкими!
