– Ты еще спишь? – спросил он.
– Да.
– Ты сумеешь быстро собрать чемодан?
– Никогда не пробовал.
– Вот и попробуй. Я жду тебя в десять сорок на Восточном вокзале, перрон 12, поезд на Мюнхен.
Последовала долгая пауза.
– Повтори, – сказал Рауль.
– Поезд на Мюнхен, – произнес я.
– Прекрасно. Только не опаздывай. Он повесил трубку.
– Что ты делаешь? – спросила Брижит, не успев продрать глаза.
– Собираю чемодан.
– Чемодан?.. Почему?.. Я была вчера такая хорошая.
– Я не ухожу. Я еду в Мюнхен.
– Если ты не уходишь, как же ты доедешь до Мюнхена?
– Рауль ждет меня на вокзале.
– Почему?
– Не успел его спросить. Слишком хотелось спать.
– Едешь в Мюнхен, сам не зная зачем? Ну и психи же вы все!
Она повернулась на другой бок и уснула. Я встретил Рауля на вокзале.
– Как бы ты отнесся к мысли снять цветной, широкоэкранный фильм? – спросил он.
Я ушам своим не верил. В то время во Франции сочли бы чудом, если бы 26-летнему молодому человеку доверили постановку полнометражного фильма. А уж о цветном широкоэкранном фильме и мечтать нельзя было. А я втайне часто думал об этом. У меня были свои взгляды относительно использования цвета и широкого экрана.
– Пошли, в вагоне все узнаешь.
Он подождал отправления поезда и только после этого рассказал.
– «Каламбия» дает мне деньги на цветной широкоэкранный фильм при условии, если мы снимем в нем Курта Юргенса. Мы едем в Мюнхен, чтобы с ним поговорить.
– И в какой роли?
Тремя главными персонажами картины были три брата: пятнадцати, двадцати и двадцати пяти лет. На эти роли актеры уже были выбраны. Младшего должен был играть Пужули (мальчик из «Запрещенных игр» Р. Клемана), среднего – Трентиньян и старшего – Кристиан Маркан.
Курт Юргенс был крупной «звездой» международного класса, и ему перевалило за сорок. Я просто не представлял себе его рыбаком из Сен-Тропе, с его немецким акцентом.
– Можно превратить фильм в бурлеск, пригласив на роли братьев Лаурела и Харди, – предложил я.
– Ты прав. Юргенс не годится на роль одного из братьев.
Он был огорчен, но не сдавался. На первой остановке в Саарбрюккене я снял с полки чемодан. Рауль схватил меня за руку.
– Есть идея. Ты разработаешь персонаж богатого судовладельца. Его и сыграет Юргенс.
– Он никогда не согласится на второстепенную роль.
– Невозможно – не французское слово.
– Ты бельгиец, а я наполовину русский, – заметил я.
Он засмеялся, и я остался в поезде.
В Мюнхене он запер меня в «люксе» роскошного отеля, снабдив икрой, семгой и водкой до отвала. А в качестве премии – фотомоделью Марией, которая была также секретарем-машинисткой, и мы за два дня закончили новый вариант сценария.
