— Вон в той ложбинке, что между двумя насыпями железной дороги… мы с утра до вечера гоняли в футбол, играли чем ни попадя: картофелиной, мячом, тряпкой, консервной банкой. А в котловане за фабрикой — после дождя в него стекала вода со всей нашей окраины и он превращался в настоящее озеро — там мы купались, играли в моряков, и корыта были нашими кораблями… Вон там…
— А ты… ты нашел сокровище?..
— Какое еще сокровище?
— Тетя Амалия сказала… что Монтесума…
— А!.. Сокровища Монтесумы? Да это просто так говорится… Кто только не искал их!
— А ты нашел?
— Хм!.. А вон там сажали кукурузу. Осенью, когда собирали урожай, початки срезали только самые крупные. А остальные доставались нам — мировые гранаты из них получались… А вон там, около орехового дерева, я таким вот початком выбил глаз Истрате — тому косоглазому, который вчера вечером решил сделать из меня биржевого дельца… Ах, если бы ты знал, как мне хотелось сюда вернуться! Я воображал себя путешественником, приехавшим из долгих странствий на острова за пряностями, паломником, возвращающимся из Мекки, усталым охотником, наконец отыскавшим тихую поляну. Я воображал себя проводником, шагающим впереди каравана, — а где-то там, вдали, меня манит пустырь на окраине моего городка и дом, в котором я появился на свет… Мне казалось, что я опять маленький мальчишка — поезда пролетают мимо нашего предместья, а я мечтаю оказаться в одном из них и умчаться в неведомые края… Но исколесив множество дорог, я устало вглядывался в даль, пытаясь различить на горизонте тополя на углу нашего квартала, этот пустырь, и котлован с дождевой водой, и липу — со спичку толщиной — перед низеньким, покосившимся домом с окном на железную дорогу, где я мечтал о путешествиях.
Слушая эту исповедь дядюшки Шувея, я уже не сомневался: сокровище Монтесумы он не нашел. Но пока только я был посвящен в эту тайну. А родные и знакомые по-прежнему обсуждали хитроумные коммерческие планы, они встречали дядю Шувея бурным взрывом ликования, расспрашивали о далеких странах и всячески старались к нему подольститься.
— Что ж ты не привез с собой американку? — хитро подмигнув, спросила вдруг тетя Анастасия и взглянула на трех своих незамужних дочерей.
— Хе-хе! — Кривой зеленщик — дядя Истрате привскочил со стула. — Ты что ж? Думаешь, в Америке, чтобы молока попить, корову покупают?
— Грубиян! — процедила тетушка Анастасия. Другие гости исподтишка захихикали. Старуха Амалия, ничего не слыша и не видя, волчком крутилась по дому, потчевала гостей вареньем с солоноватой водой из своего колодца. Кривой Истрате оглядел всех по очереди, посмеиваясь и будто спрашивая: да что я такого сказал?
