С третьей попытки Вулкэнеску добился подписания контракта на особых условиях: виноградник и все, что на нем росло, равно как и урожай, оставались полной собственностью прежних владельцев, компания получала лишь право использовать недра — за хорошую арендную плату и дивиденд в размере десяти процентов от дохода с каждой работающей скважины. Аргументом, развеявшим последние сомнения Гортензии, было то, что крестьяне — владельцы небольших участков, окружавших виноградник, — согласились сдать свои земли всего лишь за пять процентов от возможной прибыли. Спустя три недели Оскар, который уже считал себя нефтепромышленником, дал Гортензии подписать контракт.
Работы велись все лето с какой-то странной, непонятной поспешностью, словно шла война и холм Цинтя нужно было взять штурмом. На винограднике, на близлежащих полях и покосах почти одновременно возникали высокие, стройные белые вышки, сколоченные из свежеоструганных досок. Сумасшедшая лихорадка охватила всех жителей округи. Первые скважины, пробитые на склоне со стороны Бэйкой, вышли в богатейший пласт: нефть шла днем и ночью.
Крестьяне, заключившие контракты об аренде, бредили нефтяными фонтанами… Случалось, что последний бедняк, у которого и земли-то было полгектара, за одну ночь становился богатеем — стоило на его поле забить нефтяной струе. В Цинте только об этом и говорили, называли имена счастливчиков, рассказывали всякие чудеса. Завороженные миражом баснословных барышей, что принесут их «собственные» скважины, крестьяне по целым дням околачивались возле работавших на их земле нефтяников в ожидании чуда.
Решительно все посходили с ума. Если компания перебрасывала трубы и технику на какое-нибудь новое место, все крестьяне тех краев, охваченные паническим страхом, что счастье ускользнет у них из-под самого носа, наперебой предлагали свои услуги, сбавляли арендную плату, не торгуясь, соглашались на любые проценты и были готовы на все, лишь бы компания обратила внимание на их клочок земли.
Не устояла перед нефтяной лихорадкой и Гортензия: онемев от восторга, она наблюдала, как за несколько месяцев на ее винограднике выросло целых семь таинственных белых башен-вышек. Оскар забросил все дела и целыми днями «инспектировал» скважины, напрочь забыв, что нехудо было бы позаботиться о виноградных лозах. Но какое значение могли теперь иметь те несколько тысяч леев, которые давал виноградник, по сравнению с сотнями тысяч и миллионами, которые принес бы один-единственный фонтан нефти? Оскар помнил все рассказы о счастливчиках, твердо рассчитывал на успех и строил блистательные планы.
