Я рос. Однажды пришло знание, что женщины не просто так. Разрезая им животы, из них достают маленьких детей. Аисты тут ни при чем.
Вместе с этим знанием я почувствовал, что во мне просыпается интерес. Чувствовалось, что по этому вопросу я полностью не осведомлен. Любопытство не давало мне спать спокойно, я просыпался от странных звуков. Кто-то ходил босиком по квартире. Вздыхал и, судя по стонам, мучился. Быть может, в этот момент им папа разрезал живот?
Когда пришло понимание, я взял молоток и проломил головы всем подаренным мне обезьянкам.
И еще я понял: то, что в моей памяти, все эти светлые солнечные картинки — фантазия, самообман.
Я проснулся рано. Была суббота. Вставать надобности не было никакой. Но я все равно поднялся, прошлепал на кухню, поставил чайник.
Дверь в комнату отца была приоткрыта.
Она лежала на кровати совершенно голая и спала. Отца не было. Я, не в силах оторвать взгляд, смотрел на её грудь, живот, бедра. В ужасе чувствовал, как в трусах разгораются костры. Зашумело в голове. Я попытался выдохнуть. Отступил на шаг. Заглянул в комнату бабушки, она похрапывала. Отца и здесь не было. Наверняка он урулил ночью с друзьями по кабакам. Но почему осталась здесь эта Таня? Я вернулся к двери в отцовскую комнату…
Не знаю, как так получилось, но в совершенно невменяемом состоянии я переступил порог и, осторожно ступая, подошел к кровати. Половица под ногой скрипнула. Таня открыла глаза и мутным полным снов взглядом посмотрела на испуганного, с большим трудом дышащего, меня. И улыбнулась.
— Привет! — сказала она, взяла меня за локоть и притянула меня к себе. Я коснулся пальцами её груди. Лопнула на моих трусах резинка. И это произошло.
Ей было лет двадцать пять… Мне шестнадцать…
Так я потерял девственность.
Моя история подходит к концу.
На дворе последние дни мая. Много всего произошло за эту весну. Впрочем, не так уж и много. Много глупостей — это — да! Очень много глупостей. Но пусть так… почему бы и нет. Еще одну глупость я припас для вас напоследок.
9. Последняя капля
А у меня появилась мачеха.
Отец женился на Татьяне, как только стало ясно, что она беременна.
Так я стал братом собственных детей.
Ужас! Ужас! Ужас!
