Один из самых удивительных ответов на этот вопрос я слышала от своего большого друга Алексея Михайловича Пескова (1953–2009), филолога и прозаика, исследователя творчества Баратынского и автора абсурдистских рассказов из жизни тараканов, великолепного лектора и блестящего мистификатора. Если заходила речь о чьей-то национальной принадлежности, Песков гордо объявлял: «А у меня сестра бабушки была еврейка». В течение нескольких секунд ошарашенный собеседник переваривал эту информацию, мало вязавшуюся с обликом самого Алексея Михайловича, а потом спрашивал: «А бабушка?» – «А бабушка нет», – отвечал Песков с сожалением.
Одна сокурсница рассказывала о своей педагогической карьере: «Ну, сначала учила французскому в педагогическом. Студентки в основном девушки. Стою у доски, ничего не чувствую. А потом перешла в Институт военных переводчиков. Совсем другое дело. Стою у доски – со значением!» Будущие военные переводчики были все как один мужского пола.
…на журнале «Советский воин»
А другая сокурсница очень проникновенно рассказала, как она, переволновавшись после сложного экзамена, пошла в кино на кинофильм «Подсолнухи» (советско-итальянский! С Софи Лорен и Марчелло Мастроянни!) и – начала плакать уже на журнале «Советский воин» (для молодого поколения: перед фильмом показывали не рекламу, которой не существовало, а киножурналы; хорошо, если попадался сатирический «Фитиль», но чаще это оказывались официальные «Новости дня» или упомянутый «Советский воин»).
Кстати о воинах. Военное дело я на филологическом факультете МГУ изучала четыре года: один год был отведен общей военной подготовке и три года – военному переводу с французского и на французский. Нас даже однажды возили в какую-то подмосковную дивизию, где мы должны были выстрелить из пистолета. То-то радость была для солдат: привезли к ним сотню девиц, которые этот пистолет, как правило, и в руках-то удержать не могут. Что осталось у меня в памяти от этих четырех лет обучения? Ровно две вещи. Как однажды Оля Гринберг, отвечая на вопрос о составе батальонов и рот, сказала так: батальон состоит из рот. Потом подумала и продолжила: а рота состоит из батальонов. И еще как молодой капитан, только что вернувшийся из Алжира, просвещал нас относительно формы одежды мусульманских женщин: они носят просторные шаровары, потому что каждая из них в любой момент может родить пророка, и нужно заранее позаботиться, чтобы он не упал на землю и не ударился. Вот и все мои военные познания! А ведь после четвертого курса нам даже присвоили звание лейтенантов! И потом, кажется, повысили до старших лейтенантов.
