Однажды ввели в кабинет Фигура юрисконсульта акционерного общества «Бергер и Вирт» Фёдора Паршина: он имел несчастье подружиться с директором фирмы Гейпелем – вместе гоняли чаи на петергофской даче. Но, кажется, был и другой повод у Дмитрия Давидовича поговорить с арестантом: тот когда-то наотрез отказался «дать взаймы» нашему ревизору. И вот теперь расплачивался за честность: раз пил чай с немцем – значит, немецкий шпион. Паршин и сам кое-что знал про следственные ухищрения, так как в Гражданскую войну был следователем Петроградского ревтрибунала, но с таким «следопытством» сталкивался впервые:
«18 ноября 1936 года меня начали допрашивать и сразу же предложили или сознаться, или сидеть на стуле без предоставления времени для сна… Я абсолютно ничего не знал о шпионаже и ни в чем сознаться не мог. Уже со второй ночи я начал галлюционировать и бредить наяву… Мое состояние стало близким к потере рассудка. Мне сообщили, что мою семью выселяют из квартиры, что в квартире заболела домработница скарлатиной и что мою жену освободят и вернут к трем малолетним детям (которым угрожала скарлатина), если я дам показания… На 29-е сутки круглосуточный допрос был прекращен» [4].
Кто выдержит месячную пытку? Естественно, Паршин «сознался», что он – шпион. Фигур ему за это отмерил полной (высшей) мерой, хотя изможденный узник умолял:
«От Вашего решения зависит не только моя судьба, но и жизнь моих трех малолетних детей, больной жены и старушки матери 78 лет. Кроме меня, их кормить некому. В случае моего осуждения они неминуемо погибнут».
В отчете же Фигур ухитрился написать, что якобы вскрыл и ликвидировал целую германскую шпионскую резидентуру, но возглавляемую не Гейпелем (как полагалось), а Герингом! Уловка понятна: про директора небольшой фирмы никто не слыхал, а фамилия второго человека в Третьем рейхе не сходила с газетных полос – авось наверху подумают, что речь идет о знаменитом немецком асе. Точно: вскоре от руководства НКВД получил Фигур награду – золотые часы.
Вообще, Дмитрий Давидович с фактами обращался по собственному усмотрению – как ему выгодно, так и будет. Даже свою биографию не раз переиначивал. То год рождения поменяет с 1901 на 1896 и обратно. То театральную школу, где учился, переименует в юридический факультет университета. То о Владимирском игорном клубе напишет, что работал там по заданию ГПУ – мошенников выслеживал. Кто разберется в этакой куролесице?
К лету 1937 года кадровики разобрались: потребовали уволить артиста из органов госбезопасности. Перельмутр долго не чикался: убирайся-ка, Фигур, к чертовой матери. Казалось, рухнула надежда на блестящую карьеру. Тут звонок – первый заместитель начальника Управления Шапиро-Дайховский озаботился: «Не желаете ли, Дмитрий Давидович, поруководить Ленинградской портовой таможней?» Фигур аж крякнул от удовольствия. А Шапиро ласково: «Пока же вы договоритесь с Мигбертом и до вашего утверждения Горкомом включитесь в следствие по массовой операции» [2].
