На палачах крови нет. Типы и нравы Ленинградского НКВД | страница 36
Характерно: что ни делал Голуб в своей жизни, делал с какой-то одержимостью и уверенностью непоколебимой – всегда он прав, все ему позволяется, потому что нынче его власть пришла, его время настало, перед ним столбовая дорога раскинулась.
В Саратовский университет поступил – учился напористо: денно и нощно долбил «Технологию дерева» и «Ленинизм в связи с историей ВКП(б)». Готовился стать лесным инженером. Что ж, «топорная» наука ему после учебы пригодилась: вместо ленинградского завода «Пионер» распределили Наума Абрамовича Голуба в органы госбезопасности, а там тогда таким принципом руководствовались: «лес рубят – щепки летят». Не растекаясь мыслию по древу, засучил Голуб рукава и заработал с огоньком:
«Для этого экзекутора не было никаких законов, никаких святынь, никаких истин и ценностей. Понадобится пытка – готова пытка, понадобится издевательство – готово издевательство, арест, обман, шантаж, фокус – все средства годны, все хороши. Ничего не гнушался этот подлый человек. Утрируя приказы и законы, он по существу превращал их в атрибуты своего властолюбия, с тем чтобы только сохранить свой престиж. Он забывал, что работает не с манекенами, а с живыми людьми» [3].
От Голубовского энтузиазма порою даже начальство обалдевало. Сетовало:
«Несколько увлекающийся работник, иногда в мелочах видит большие дела, приходится одергивать».
Чекист Наум Голуб. Фотография 1930-х годов
Куда там! Будучи начальником восточного отделения контрразведывательного отдела в Ленинградском УНКВД, собирал подчиненных и устраивал раздрай с матерщинкой:
«Все, кого мы арестовываем, – это жуткие шпики и антисоветчики, а поэтому жмите из них, сволочей, всё, пусть у них кости трещат» [4].
И трещали косточки – русские, еврейские, латышские, корейские.
Нельзя сказать, что Голуб совсем каким-то дремучим зверем был. Иной раз и образованность университетскую демонстрировал. Как-то арестовал целую кучу китайцев, а они по-русски ни бельмеса: в протоколах чудными иероглифами подписываются. Непорядок – любая проверка уличит в несуразице, накрутит хвост! Кумекал Наум Абрамович, кумекал, да и решил тюремный ликбез организовать: даешь грамоту трудящимся Востока! Заделались палачи учителями – быстро обучили арестантов кириллице: твоя пиши хорошо, моя бью мало-мало…
Востоковед Николай Невский с дочерью и женой Ёродзуя Исо.
Фотография 1930-х годов
Еще Голуб страсть как любил с ученым человеком побеседовать, особенно по вопросам международных отношений. Залучил в Большой дом знаменитого востоковеда Николая Конрада: тот обвинялся в том, что шпионит на Страну восходящего солнца, якшается с чужеземцами и женат на японке. Конрад заспорил, что никакой он не шпион, общается с зарубежными гостями по научной и общественной надобности, жена у него еврейка, а японкой является супруга Николая Невского, единственного в России специалиста по расшифровке тангутской письменности, открытой в Харокото путешественником Козловым. Тогда оппонент, видя свою несостоятельность, пригрозил неуступчивому Конраду:
