Философ Платон был чересчур доволен своим собственным научным определением, которое звучало так: «Человек есть животное на двух ногах, лишенное к тому же перьев!»
Все люди из его окружения восхищались краткостью и емкостью сказанного, кроме узнавшего о том Диогена. Ощипав купленного на рынке петуха, Диоген перебросил его через порог обширного Платонова дома:
— Вот вам Платонов человек!
Говорят, после того Платон расширил свое определение, добавив слова: «И с широкими ногтями!»
Диогена спросили:
— В какое время лучше завтракать?
Он (без раздумья):
— Если ты богач — то когда хочешь. Если же беден — то когда можешь.
Кто-то начал было упрекать Диогена в бедности.
Он отвечал:
— Несчастный! Да я никогда еще не видел, чтобы из-за своей бедности какой-либо человек сделался преступником, скажем — тираном. Нет, тиранами становятся ради богатства!
Диоген говаривал:
— Когда я встречаю корабельных кормчих, искуснейших врачей и мудрейших философов, — я полагаю, что среди живых существ на всей земле нет никого умнее человека. Но когда я вижу прорицателей, толкователей снов и тех, кто их слушает, — я склоняюсь к мысли, что на земле нет живых существ глупее человека!
Кто-то уронил на городской площади кусочек хлеба и стыдился его поднять.
Заметив это, Диоген сказал:
— Сейчас я ему наглядно покажу, какое полагается за это наказание!
Привязав к горлу кувшина длинную веревку, мудрец протащил сосуд через всю городскую площадь — на виду у растерявшегося виновника и хохочущей толпы.
Диоген как-то пожаловался:
— Если бы я вдруг объявил, что лечу зубы, — меня тут же обступили бы люди с больными зубами. Если бы пообещал исцелить болезни зрения — собрались бы толпы людей со слезящимися глазами. Если бы сказал, что знаю средство от болезней желудка, печени и тому подобного — не было бы отбоя и от таких страждущих! Но когда я стремлюсь исцелить от невежества — никто не подходит, даже если бы я пообещал охочим платить за это деньги!
В Мегарах, богатом эллинском государстве, овцы бродили по пастбищам в кожаных чепраках, которые защищали тонкое руно от повсеместных там колючек. Дети же мегарцев, в условиях жаркого климата, бегали нагишом.
Диоген, забредя к мегарцам, заметил:
— О боги! Да у вас лучше родиться бараном, нежели сыном!
— Веришь ли ты в богов? — спросил Диогена афинский торговец подозрительными снадобьями.
— Да как же мне в них не верить, — отвечал с жаром мудрец, — когда я тебя иначе и назвать не могу, как только богомерзким человеком?
