Тишина и прохлада. Колокольня рухнула прямо в неф, словно в него попала бомба. Внутри все основательно разрушено. Клирос и алтарь сохранились, но от оконных витражей давно ничего не осталось. Скользкие камни, поросшие мхом. Стены, покрытые лианами, будто искусно сотканными коврами.
Почти все скамьи сгнили или рассыпались. На единственной уцелевшей лежала стопка одеял, а на опрокинутом алтаре я увидел фонарь.
В апсиде сгустились тени, которые отбрасывало брезентовое покрывало, окутывавшее в нише нечто угловатое. Я убрал люгер в кобуру, подошел к нише, ступая по мягкому ковру из мха, взялся за край брезента и потянул.
Тяжелая материя сошла волной, подняв клубы пыли, которые засветились в солнечных лучах, словно взрыв морской пены. Я отступил, закашлявшись в локоть, и моим глазам предстал целый склад.
Все пространство было плотно заставлено упаковочными ящиками. Они различались габаритами: одни ростом с меня, другие — не выше ребенка. Все обшиты деревянными планками и заколочены. И хотя на ящиках не имелось никакой маркировки, я мог предположить, что в них находится.
Я покинул церковь и вернулся к Шарлотте.
— Принесите монтировку из грузовика.
— Что вы нашли?
— Захватите монтировку и сами увидите.
Я пристально наблюдал за реакцией моей спутницы на находку. Ее глаза вспыхнули, губы удовлетворенно изогнулись. Я взял у нее монтировку, вставил плоский край в стык между планками и отжал гвозди.
Как только крышка ящика открылась, Шарлотта осторожно отодвинула полотно, которым было обернуто содержимое, и, затаив дыхание, извлекла бронзовую статуэтку.
Я отложил инструмент и опустился рядом на колени.
— Это из Лувра?
Скульптура изображала мужчину, который прижал к себе женщину, а лицом уткнулся в изгиб ее шеи. Подробностей мне было не разглядеть.
— Нет, — едва слышно ответила Шарлотта. В ее глазах блеснули слезы. — Работа Камиллы Клодель. В прошлом году та умерла в психиатрической больнице. Несколько лет назад я пыталась связаться с ней по почте, но ответил ее брат. — Она нежными движениями поглаживала склоненные друг к другу головы. — Я считала, что она все уничтожила. — С не меньшей осторожностью Шарлотта завернула статуэтку в защитные слои ткани, словно запеленала дитя. Потом отодвинулась, и я вернул крышку на прежнее место. Она взялась за ломик.
— Хочу проверить остальные ящики.
— Помогите мне притащить сюда немца, и я сам их открою.
Разогнувшись, она обратила внимание на одеяла и фонарь:
