Насколько хватало взгляда, вокруг не было ни души. Я споткнулся, внезапно осознав случившееся: он уехал.
В чувство я пришел от тычка под ребра. Четверо не пострадавших бойцов тащили меня к ближайшему бульвару. Очередной тычок в поясницу вызвал стон. Перед глазами все поплыло, но я умудрился ухватить ботинок, направленный мне в лицо, и свалить с ног его владельца.
— Arrêtez! Arrêtez![5]
Новый голос не впечатлял нападающих, пока не прогремел пистолетный выстрел. Осколки кирпичной кладки стены отлетели мне в щеку.
Я приземлился на локоть — парни отпустили меня и поспешили скрыться. В начале бульвара стояла женщина. Она стреляла поверх голов нападавших, но теперь направила пистолет на ближайшего из них:
— Arrêtez! Ou le prochain sera dans votre tête.[6]
Последовала перебранка. Звуки злобных голосов бухали по моей голове, как по наковальне. Мне стало дурно, но я исхитрился подняться на четвереньки, а потом полуползком дотащился до стены и привалился к ней. Подогнув колени и уложив на них локти, обхватил ладонями лицо.
Я не осознавал, что теряю сознание, пока кто-то не прикоснулся к моему плечу.
— Сэр.
Та женщина.
Говорила она тихо и с акцентом, но не с французским:
— Вы целы?
Я вскинул голову и, глянув ей за спину, даже не заметил, как хватаю ее за локоть и притягиваю к себе. Она испуганно вскрикнула. На бульваре никого не было.
— Они ушли. Опасности нет.
Когда я перевел взгляд на нее, передо мной все поплыло. Но нечеткая картинка не помешала разглядеть ее глаза цвета предгрозового неба Уэльса. Они были так мрачны и настолько полны возмущения, что казались скорее серыми, чем голубыми. Женщина пристально смотрела на меня, а потом наклонилась, взяла в прохладные ладони мое лицо и нахмурились.
— Вам нужна медицинская помощь. И нельзя тут оставаться. Выстрел наверняка услышали, а нынче лучше избегать толпы. Встать сможете?
Американка. Низкий и спокойный голос; говорит прямо и решительно. Без сомнений — американка.
— Так и есть, стоять могу.
Она выпрямилась и протянула мне окровавленную ладонь. Кровь запачкала и рукав платья.
— У вас кровь.
Ее глаза блеснули:
— Это ваша.
Я взглянул на свою руку и обнаружил следы крови. По щеке что-то текло, я дотронулся до правого виска и скривился, поняв, что это кровь.
— Не трогайте. Только хуже сделаете, — сочувственно произнесла она.
Я с трудом поднялся и прислонился к стене, ноги слушались плохо. Не успел возразить, как женщина поддержала меня сбоку, положив мою руку себе на плечо.
