Говоров потянулся к фотоаппарату и сканеру, но замер – луч фонарика, закрепленного наверху, на балконе, будто качнулся.
– Ты это видел?
– Что? – Трофимов даже не оглянулся, продолжая вбивать команды боту. – А эта особь, представь, была женская… Тоже мумифицированные останки.
Говоров отошел от рядов с коконами, запрокинул голову вверх, наблюдая за закрепленным фонариком – он больше не двигался.
– Что, пойдем дальше или возвращаемся, может, буря уже пошла на «нет», так мы сможем вернуться, – Жека складывал оборудование, упаковывал отключенного разведбота. Заметив напряжение товарища, подошел ближе: – Сань, ты чего?
– Здесь кто-то есть.
– Мы?
– Нет… Кто-то еще.
– Ну, – Трофимов огляделся: – может тысяч сто мумий. Да что ты так переполошился?!
– Я чувствую движение… Где-то рядом.
– Ты параноик, Сань. Никто тут, кроме нас с тобой, передвигаться не может. Ну, или еще ребятам надоело ждать и они отправились за нами по нашим координатам.
– Они бы дали о себе знать, а не крались… – Говоров медленно оглядывался. Луч фонарика подрагивал в его руке.
Он отошел еще чуть в сторону, к соседнему ряду с коконами. Пригнувшись, поднырнул под креплениями.
– Здесь точно кто-то есть…
Он смотрел на развороченный кокон с остатками мутно-оранжевой жидкости, которая стекла на каменные плиты и застыла лужицей под коконом, смешавшись с кровью находившегося внутри тела. Говоров почувствовал рвотный рефлекс, отступил на полшага назад и налетел на подошедшего Трофимова.
– Его что, сожрали?! – у Жеки сорвался голос.
Но его предположение казалось единственно верным – под коконом валялась сильно поврежденная, со следами зубов на мягких тканях, голова несчастного. Чуть поодаль – истерзанное, разорванное на части и обглоданное тело.
Трофимов заговорил первым:
– Кровь запеклась недавно. Этому трупу от силы сутки, Сань… Давай-ка убираться отсюда, а?
Они шагнули к оставленному подвешенным к парапету балкона тросу. Первым Саня подсадил раненного Жеку, дождался, когда тот поднимется, схватился за свой тросик и включил движок.
– Справа, со стороны северного коридора, вижу движение… – отозвался Женька, едва взобравшись на балкон. – Сюда кто-то сильно торопится, Сань!
Жека дернул тросик вверх. И вовремя – ближайшие ряды качнулись, а в следующее мгновение на освещенное фонариком пространство выскочил гигантский паук. Жирное черное брюшко, длинные ядовито-красные хелицеры и огромные волосатые лапы.
– Офигеть! – выдохнул Жека, утягивая Говорова за собой. – Надеюсь, он здесь один.
