Как мы едим. Как противостоять вредной еде и научиться питаться правильно | страница 39
В этой земельной революции мы потеряли тысячи мелких фермеров. Но взамен получили колоссальные запасы калорий, чего и планировали достичь правительства в послевоенные годы.
Среднестатистический американец в 1950 году потреблял 3100 калорий в день, и эта цифра достигла 3900 калорий к 2000 году, что примерно вдвое больше, чем нужно обычному человеку, в зависимости от уровня его активности. Таким образом, чтобы избежать переедания в современной пищевой среде, большинству из нас следует отказаться от половины потребляемых калорий ежедневно. Это реально, но и не так легко, учитывая, что в человеческой природе заложено съедать все, что доступно[60].
Эти изменения сопровождались ростом доминирования огромных многонациональных продовольственных корпораций, которые нашли способ извлечь доход из избыточных калорий путем «добавленной стоимости». Власть, накопленная этими компаниями за послевоенные десятилетия, трудно переоценить. К 2012 году выручка одного Nestlé составила 100 миллиардов долларов, что вдвое больше, чем ВВП Уганды (51 миллиард долларов).
Именно эти компании, а не сами фермеры, получили прибыль от перепроизводства субсидированных посевов на западе. Сегодня в США из дохода от продажи продуктов только 10,5 % идет к фермерам. Гораздо большую долю (15,5 %) получают те, кто перерабатывает сырье. Само по себе зерно в коробке с хлопьями практически ничего не стоит. Ценность добавляют ароматизаторы, подсластители и хрустящие добавки, картинка на коробке и реклама, которая заставляет детей требовать от родителей купить их[61].
В начале 1990-х годов европейские правительства все еще субсидировали фермеров, чтобы они производили горы продуктов питания, излишки которых часто попадали на мировой рынок. Это затрудняло конкурентоспособность товаров из более бедных стран. В 1995 году основали Всемирную торговую организацию с целью положить конец несправедливым субсидиям и снять торговые ограничения, создать для развивающегося мира более ровное игровое поле. Но новый либерализированный мировой рынок не стал более справедливым, чем предшествовавшая ему система, что, конечно, не привело к улучшению рациона питания населения.
Более богатые государства не только продолжали направлять средства местным фермерам, но также получили выгоду от смягченных субсидий за рубежом, что позволило их производителям продуктов выходить на новые рынки в развивающихся странах. Между тем гигантская волна иностранных инвестиций от компаний, продающих продукты с высокой степенью переработки, захлестнула продовольственные рынки более бедных стран, где правила инвестирования были радикально либерализованы. Это полностью изменило питание в Азии и Южной Америке
