— Нет, не надо, я сам их разыщу в клубе, только вот мокрый плащ у меня возьмите.
В комнате, где на видном месте укрепляли Доску отличников боевой и политической подготовки, было людно. Все с любопытством смотрели на портреты передовых воинов роты, помещенные на доске в красивых рамочках под стеклом. Рамки были покрашены так, словно их обвивали муаровые ленты ордена Славы.
Рядовой Гуревич оказался не только тонким пейзажистом, но и способным портретистом. Как живые, смотрели с доски узколицый, с тонкими чертами лица сержант Савицкий, лобастый, угрюмый ефрейтор Калашников, добродушные близнецы Ветохины. И сами герои находились тут же, среди товарищей. Они были и смущены и приятно удивлены сюрпризом. Ну и хитрец этот Гуревич! Утверждал, что делает зарисовки ради забавы…
Подполковника Воронина, который остановился за спинами солдат, сначала никто не заметил. Доску отличников еще не успели окончательно прикрепить к стене и теперь обсуждали, опустить ее немного или, наоборот, поднять выше.
— Выше нельзя, — вмешался Воронин, — подписи к портретам будет трудно читать.
Солдаты оглянулись на голос, узнали начальника политотдела. И сразу перед ним раздвинулась живая стена.
— А вот мы сейчас посмотрим, похожи ли портреты на свои оригиналы, — сказал Воронин. — Командир роты, ну-ка давайте сюда ваших отличников. Вот они какие!.. Ну что ж, сходство есть. А художник где? Вы и есть Гуревич? Так… Портреты у вас получились неплохие, но у меня есть одно существенное замечание.
Гуревич даже рот приоткрыл, весь превратившись во внимание.
— Я вас слушаю, товарищ подполковник.
— Мало портретов — вот какое у меня замечание.
Огромные глаза Гуревича метнулись в сторону майора Лыкова и старшего лейтенанта Званцева.
— Туговато у нас пока с отличниками, — признался Алексей, — только начинаем обзаводиться ими.
— На стороне? — пошутил подполковник.
— Нет, за счет внутренних ресурсов.
— Мы с замполитом тут как-то беседовали, — вступил в разговор командир роты, — и пришли к выводу, что каждый из этих орлов, — он кивнул на солдат, которые вежливо стояли поодаль, — может стать отличником.
Воронину понравилась та интонация, с которой майор Лыков произнес «мы с замполитом».
— И я в этом уверен, — серьезно сказал он. — Но для этого надо… Что надо для этого, братья-отличники?
Николай и Анатолий Ветохины, к которым обратился подполковник Воронин, одновременно одернули гимнастерки.
— Для этого, — сказал Толя, — надо всегда помнить, что ты присягу давал. И быть верным присяге, с фронтовиков пример брать. Так, товарищ подполковник, я рассуждаю. — Толя помолчал и добавил: — Оба с братом мы так рассуждаем.
