– Бесстыжая ты деваха, – сказал я.
Кармела чопорно пригубила “Бэбишам”.
– Вовсе нет. Тогда порядки другие были. Если втюрилась в парня, лучше умереть, чем ему признаться. Надо было, чтобы он сам тебя добивался.
– Господи! – фыркнула Джеки. – Прямо гордость и долбаное предубеждение. Я Гэвина сама на свидание позвала.
– Говорю вам, это срабатывало, и получше, чем нынешнее похабство, когда девицы без трусов по клубам шарахаются. Я-то своего муженька заполучила, а? Обручились, когда мне двадцать один стукнуло. Ты тут еще был, Фрэнсис?
– Ага, я через три недели уехал.
Мне вспомнилась вечеринка в честь помолвки: оба семейства набились в нашу гостиную, мамочки сверлили друг друга взглядами, как два перекормленных питбуля, Шай в образе старшего брата засыпал Тревора непристойностями (Тревор был весь – сплошной кадык и выпученные с перепугу глаза), Кармела – раскрасневшаяся, торжествующая и втиснутая в розовый плиссированный ужас – походила на вывернутого наизнанку лосося. Я, тогда еще более заносчивый урод, сидел на подоконнике рядом со свиноподобным младшим братом Тревора, не обращал на него никакого внимания и от души поздравлял себя с тем, что скоро свалю и гвоздем моей помолвки точно не будут сэндвичи с яйцом. Берегись своих желаний! Глядя на свою семейку за столом, я ощущал, что прохлопал что-то тем вечером; что вечеринка в честь помолвки – по крайней мере, в отдаленной перспективе – кое-чего стоила.
– Я вся в розовом была, – с довольным видом сказала Кармела. – Все говорили, что я выгляжу сногсшибательно.
– А то! – Я подмигнул ей. – Не будь ты моей сестрой, я бы сам в тебя втрескался.
– Фу, заткнись! – завопили Кармела и Джеки, но я их уже не слушал. На другом конце стола Шай и Кевин говорили о своем, и засквозившая в голосе Кевина ершистая нотка привлекла мое внимание.
– Работа такая. Что тут плохого?
– Работа, где жилы рвешь, вылизывая задницы яппи, – “да, сэр, нет, сэр, любой каприз, сэр!” – и все ради наживы жирной корпорации, которая вышвырнет тебя на съедение волкам в первую же трудную минуту. Ты им приносишь тысячи в неделю, а сам что с этого имеешь?
– Мне платят. Следующим летом поеду в Австралию, буду плавать с трубкой вокруг Большого Барьерного рифа, есть бургеры с кенгурятиной и напиваться вдрызг на барбекю на Бонди-Бич с шикарными австралийками – и все благодаря этой работе. Чего мне ее не любить?
Шай хохотнул – как ногтем по стеклу.
– Лучше деньги копи.
Кевин пожал плечами:
