— Лучше до ветру сходи, — ответил Пнитагор, — пока время есть.
— Так ведь трубят…
Ему не ответили, и финикиец вынужден был поспешить к лодке, которая доставила его на борт «Гнева Мелькарта».
Матросы, гребцы и воины, спешно возвращались на корабли. Переполненные лодки носились по гавани, как ошпаренные. Несколько палинтонов, снятых с кораблей, так и пришлось оставить на берегу, не было времени их ворочать.
Никанор торопливо считал корабли противника.
— Что, много? — раздражённо бросил Филота.
— Меньше, чем у нас. Семнадцать… нет, вот ещё два. Девятнадцать кораблей разного размера.
— У нас тридцать два, — спокойно сказал Филота, — справимся.
Он посмотрел в сторону Камира. Над городом в небо росли уже несколько дымных столбов.
— Что там у них горит? Мы же сейчас не стреляем.
— Это они показывают раскрашенным бабам, что мы их тут совсем убиваем. Спасайте, мол, — ответил Филота.
Беспорядочно скученные у берега македонские корабли разворачивались, выходили на глубину, выстраиваясь в боевой порядок. Казалось, едва ли не половина из них должна была столкнуться с другой половиной, но кормчие и проревсы, бранясь на чём свет стоит в медные рупоры, срывая глотки, демонстрировали столь высокое искусство, что не треснуло ни одно весло.
Египетский флот приближался.
— Ты посмотри, какие смелые, — удивлённо протянул Филота, — или просто дураки?
Никанор его уверенности не разделял.
— Вот ведь засада… — пробормотал он еле слышно, — побьют нас — худо, побьём мы — тоже худо. Александр оторвёт головы…
— Победителей не судят, — бросил Филота.
— Может все же вызвать их на переговоры?
— И убраться восвояси, поджав хвост? В очередной раз прогнуться перед ними? До каких пор? И нет за нами никакой вины перед Александром. Не мы начали эту драку.
— Так ведь тут по-всякому истолковать можно…
— Толковать будет тот, кто победит. И не побьют нас. Их меньше. И вообще, я думаю, они блефуют. Должен же там хоть один разумный человек быть. Двинем, как фаланга против фаланги, они не выдержат, остановятся. Тогда и драки не будет, и разговор пойдёт куда интереснее.
Никанор не нашёл, что ответить. Брат говорил разумно. Сухопутное сражение двух катящихся друг на друга «брёвен»[54]>] нередко заканчивалось, ещё не начавшись. У кого-то из противников при виде надвигающегося частокола копий отказывала выдержка, и он обращался в бегство. Но если у египтян найдётся достаточно хладнокровия, чтобы не испугаться превосходящих сил противника, придётся драться. В битве при Тире Никанор не участвовал, но видел её с берега и знал, что противник сей не прост, смертоносных хитростей у него припасено в достатке. Но и македоняне извлекли из того столкновения хороший урок. Увиденное в Тире, подстегнуло мысль Диада сотоварищи. За зиму мастера Александра подготовили и успешно испытали сразу несколько «подарков» для тех, кто в будущем попытается оспорить македонскую талассократию
