Сергей Бондарчук | страница 15
Итальянский кинорежиссер Федерико Феллини
Бондарчук был там совершенно сам не свой, я его таким никогда не видел. И я спросил у Ирины Константиновны: «Что с Сергеем Федоровичем?» Она говорит: «Ну, он сейчас болеет, специально приехал из Швейцарии. Ему там делали операцию». А Бондарчук вдруг говорит нам: «Володь, — Досталю, ну и мне, — пойдем купим бутылку водки и выпьем памяти Федерико». А мы говорим: «Как, Сергей Федорович? Вам же только операцию сделали». Он говорит: «Ну, заодно и проверим, не нахалтурили ли, когда операцию. Я надеюсь, что нормально». И мы пошли, купили бутылку, пришли в гостиницу к Сергею Федоровичу, где у него висели, кстати, замечательные живописные вещи. Он был очень хорошим художником. Сели, стали выпивать, и он рассказал одну историю, которая на меня произвела неизгладимое впечатление. Он сказал, что, когда они приезжали в Рим, всегда звонили Джульетте и Федерико. И Феллини, как только они приезжали, назначал встречу в одном и том же ресторане и там они разговаривали, сидели и долго общались.
Как-то они приехали, и Бондарчук позвонил Мазине. Она говорит: «Да, да, приходи, встретимся». Они пришли, долго сидели с Мазиной, а Федерико не было. Потом уже он приехал, с большим опозданием, а на нем лица не было. И Сергей Федорович говорит: «А что случилось?». — «Нет, нет, ничего, все хорошо, все нормально, все чудесно…» — «Нет, нет, что-то случилось». Он говорит: «Ну, давай, мы с тобой сейчас съездим на машине за два квартала отсюда, тебе будет интересно». Они поехали за два квартала, Бондарчук говорит: «Куда едем-то?» Феллини отвечает: «У меня сегодня премьера „Голоса луны“».
«Голос луны» — последняя картина Феллини. Приехали на Центральную площадь, на ней огромные буквы «Голос луны». Поднялись в кинотеатр по лестнице наверх, зашли куда-то. Чудесные изображения, идет какая-то картина. Бондарчук говорит: «Я вдруг смотрю, что никого нет, на ярусах никто не сидит. Я нагнулся чуть вперед — сидит человек десять… „А что такое? Что у тебя такая за странная премьера, Федерико?“. Он говорит: „Вот такая премьера… Сергей, все мои зрители уже умерли. Это те, кто остались, вот они и пришли. Вот такая у меня премьера…“» — И когда они возвращались, Бондарчук был очень подавлен и спросил: «Федерико, а что же с этим делать?» Он говорит: «Ничего не делать, ничего не сделаешь. Только умереть самому».
И вот мы допили бутылку, и Бондарчук говорит: «Поехали, доедем до этой самой площади, где этот кинотеатр». Мы доехали до площади. Огромными буквами светилось «Голос луны», все было на том же месте. И в несколько кругов стояла очередь вокруг кинотеатра, все пытались попасть в день похорон Феллини на его картину. Это очень горестная история, но вот так устроена жизнь. Как и смерть Шукшина, так устроена жизнь, это нужно знать и понимать.
