Действительно, ну помилуйте, какое уж тут «республиканское правление»? Это пусть вольтерьянцы на «прогнившем Западе» шалят, а здесь – «просвещенная монархия». Направленность унификации вполне ясно формулирует инструкция Екатерины прокурору Сената князю Александру Вяземскому:
Малая Россия, Лифляндия и Финляндия [Карелия] суть провинции, которые правятся дарованными им привилегиями. Разрушать эти привилегии сразу было бы непристойно, но и нельзя считать эти провинции чужими и относиться к ним как к чужим землям, это было бы глупостью. Эти провинции… нужно удобными способами привести к тому, чтобы они обрусели и перестали смотреть, как волки в лес… Когда же у Малороссии не будет гетмана, то нужно добиться, чтобы век и имя гетманов исчезли…
Что, собственно, и было исполнено. Разумовскому, для его же блага, пришлось от гетманства отречься в 1764 г., и его заменила Вторая Малороссийская коллегия, которую возглавил небезызвестный российский полководец Петр Румянцев. В подчинение Коллегии постепенно отошли местные судебные органы и канцелярия, деловодство стало вестись по общеимперским стандартам. Параллельно генерал Румянцев даровал представителям местной старшины общеимперские чины, дабы показать перспективы российской карьеры.
Русско-турецкая война 1768–1774 гг. отвлекла усилия новой администрации и принесла России междуречье Южного Буга и Днепра. Вмешательство в Крымские дела привело к первой депортации из Крыма 40 тысяч христианского населения и расселения его в Приазовье (видимо, чтобы эти земли не пустовали после изгнания оттуда татарских кочевий). Окончательно Крым был присоединен к империи в 1783 г. В результате его захвата в ситуации тогдашних внутренних усобиц в ханской династии Россия получила важнейший стратегический форпост на Черном море. Был ли тогда Крым «российским»? По факту захвата – да, но не по составу населения. До войны 1853–1855 гг. Крым оставался целиком татарским, а сравнялось русское население с местным по численности лишь после гражданской войны, перед Второй мировой войной.
По окончании Русско-турецкой войны 1768–1774 гг. услуги хорошо повоевавших против басурман 11 тысяч запорожских казаков уже были не нужны, и возвращающиеся с войны русские части захватывают и разрушают Сечь (1775 г.). «Отблагодаренные» таким образом запорожцы опять ушли на турецкие земли – кому это удалось.
Последний кошевой атаман, Петро Калнышевский, человек уже в возрасте 85 лет, получивший за войну медаль от императрицы, был брошен в холодную камеру-одиночку Соловецкого монастыря, где он провел 25 лет, оставив после себя «два аршина нечистот» и сгнивший кафтан. Он пережил Екатерину, Павла и дожил до воцарения Александра І. Помилованный им кошевой решил остаться в монастыре уже в качестве монаха и находился там до своей смерти в возрасте 113 лет. После освобождения этот уникальный человек еще проявил некую иронию в переписке с властями. Он попросил разрешения остаться «
