— У ползунков пиписьки и то больше, чем у вас, — храбро заявила она.
Парни загоготали и замахали руками.
Она вышла из раздевалки: одна штанина намокла, рукав футболки оторван. Шэннон с подружками ждала ее в коридоре. Иззи, стиснув кулаки, промчалась мимо них. Ей хотелось набить им морды. Но они не стоят того, чтобы усложнять себе жизнь.
— Не сердись, — крикнула ей вслед Шэннон. — Это просто шутка. Все новенькие через это проходят.
Тихо выругавшись — какая она дура, что поверила Кристал! — Иззи дошла до кабинета директора. Тот сказал, что велит психологу выступить на школьном собрании с лекцией о травле, а если Иззи почувствует себя в опасности, она может пойти к медсестре. Он попросил назвать имена обидчиц, но Иззи промолчала. Если директор вызовет к себе на допрос Шэннон и ее подруг, ей конец. Он должен знать, что происходит, это его работа, но она не хотела, чтобы ее называли стукачкой. Вечером она едва удержалась, чтобы не прокрасться в ванную за лезвием.
Казалось бы, что может быть хуже, чем этот случай в мужской раздевалке? Но вчера она вспугнула Шэннон и Николь, когда они приклеивали измазанную кетчупом прокладку к дверце ее шкафчика. Заметив Иззи, они бросились в конец коридора, где их поджидал Итан. Он выглядел озадаченным и сжал губы так, что рот стал похож на тонкую твердую линию. Иззи поймала его взгляд, и ей показалось, что ему стало стыдно. Но он убежал вместе с Шэннон и Николь, сжимая в руке пустую бутылку из-под кетчупа. Он ничем не лучше своей подружки. Правда, они с ним не обменялись и парой слов, но из-за того, как он улыбался и поддержал ее в душе, чтобы она не упала, Иззи решила, что он не такой. Когда она поняла, что ошибалась, ей почему-то стало грустно и противно.
Она думала об этом, скрежеща зубами. Сердце бешено колотилось в груди. Надо сделать так, чтобы Шэннон отстала от нее, но как? Что она может предпринять? И так ясно, что Шэннон в этой школе главная. С ней боялись связываться. Другие девочки старались к ней не приближаться и следовали за ней и ее подругами на почтительном расстоянии, даже если опаздывали на урок, или шли в другую сторону, если в коридоре было много людей и избежать встречи с ней было невозможно. Парни, которые не гоготали над ее издевательскими шутками и розыгрышами, смущенно отводили глаза, но не вступались за ее жертв. Поразительно, как эта пигалица всех запугала. «Тошнит от всего этого, честное слово!»
Обращаться к опекунам она не собиралась. Иззи прекрасно знала, что бывает с детьми, которые жалуются взрослым на одноклассников. Разъяренные родители, изрыгая угрозы, побегут к директору и в школьный совет. Сотрудники школы, испуганные перспективой судебного иска в случае признания факта травли, постараются сделать вид, что ничего не происходит. И тогда для несчастного ребенка, который посмел привлечь к делу взрослых, наступит час расплаты. Хулиганы всегда находят способ ему отомстить. Всегда! Чего бы им это ни стоило. Если она скажет опекунам и они пойдут к директору, ее положение только ухудшится. Поэтому надо самой придумать, как сделать так, чтобы Шэннон и компания от нее отстали. К тому же она с десяти лет привыкла рассчитывать только на себя. И переучиваться она не собирается.
