Когда Лёха пришёл в себя, он первым делом почувствовал, как «горит» его спина, и лишь затем ощутил, что её кто-то чем-то натирает. Комедиант негромко застонал и услышал тихий женский голос:
— Спокойно! Не шевелись! Скоро боль пройдёт.
— Ты кто, вообще? — спросил Ковалёв, пытаясь при этом всё-таки вывернуть голову и посмотреть на того, кто возится с его спиной.
— Я Айрис, — ответил голос. — Помогаю доктору Жисселу.
— Айрис, ты это… осторожнее там. С меня, похоже, шкуру живьём сняли.
— Надо совсем немного потерпеть, — ответила Айрис. — Это очень хорошая мазь. Скоро боль почти полностью пройдёт. И кожу она заставляет регенерироваться с утроенной силой.
Действительно, боль отступала прямо на глазах. Лёха повернул голову в сторону и увидел лежащего на кушетке Жаба, над которым «колдовал» невысокий старикашка. Видимо, это и был тот самый доктор Жиссел. Ещё Ковалёв увидел, что шею друга «украшал» тонкий пластиковый ошейник с небольшим утолщением посередине. Интуитивно комедиант протянул руку к своей шее и обнаружил на ней такой же аксессуар.
— Айрис, а ты не знаешь, что за фигня такая на меня надета?
— Это шейный браслет, по-простому — ошейник, — ответила Лёхе девушка, не переставая натирать его спину целебной мазью. — Чтобы вы с другом не убежали.
— Там, типа, датчик нашего передвижения?
— Нет, там трекер и небольшой заряд. Для окружающих он не опасен, но вам головы оторвёт, если выйдете из зоны приёма сигнала передатчика.
— О-хре-неть! — проговорил по слогам от переизбытка эмоций Ковалёв и положил голову на стол. — С каждой минутой всё веселее и веселее.
Айрис и доктор Жиссел очень скоро закончили процедуры и покинули раненых, оставив их в небольшом бараке без окон, закрывающемся снаружи. Весь остаток дня комедианты пролежали на своих кушетках, не проронив ни слова. Вечером им принесли еду, но новые рабы господина Чэроо на неё даже не посмотрели. Лишь один раз Лёха молча вставал, чтобы попить. Жаб так и вовсе до самого утра не покидал свою кушетку.
Айрис приходила делать перевязки два раза в день. Чудодейственная мазь доктора Жиссела творила чудеса — раны заживали невероятно быстро. На третий день Лёха даже смог накинуть на спину лёгкую рубашку, а Жаб вообще отказался от перевязки. Его кожа была намного толще и крепче человеческой, поэтому амфибос пострадал меньше товарища.
Как выяснилось, до выздоровления комедиантов поселили в санитарном блоке виллы кальмара. Оказалось, что был и такой. Так как господин Чэшээ Чэроо не отличался ни душевной теплотой, ни милосердием, а рабов у него было достаточно, у доктора Жиссела и его помощницы постоянно была работа.
