Михаил Ульянов | страница 13
Сочинение ко Дню Победы
Сочинение ко Дню Победы
Сочинение ко Дню Победы
Однажды вдруг произошла история, которую я никак не могу забыть. И опять-таки я бы ее не рассказал, если бы все участники этой сцены уже не ушли бы. Мне пришла в голову мысль снять в роли Трубача Иннокентия Михайловича Смоктуновского, который был тогда, наверное, самым главным, что ли, соперником Ульянова по невероятной славе, которую оба имели у всего советского народа. И мне пришла в голову такая идея: позвоню-ка я Иннокентию Михайловичу и приглашу его на эту роль. А Ульянову я ничего не сказал про это дело. Думаю, вдруг он согласится, — вот радости-то у всех будет! Я позвонил Смоктуновскому. Он говорит: «Вы приезжайте, давайте поговорим». Мы разговаривали с Иннокентием Михайловичем, в итоге он согласился. Смоктуновский согласился! Я, говорит, с удовольствием, с удовольствием сыграю Трубача! Ты мне позвонишь, и я приеду. А было два дня съемок. Я пришел в костюмерную обрадовать Ульянова известием. Михаил Александрович переодевался. И я говорю: «Михаил Александрович, представляете себе, я позвонил Иннокентию Михайловичу, и он согласился играть Трубача» И вдруг Ульянов — он надевал штаны — так и застыл. Просто застыл, недонадев штаны. Он говорит: «Кто будет играть Трубача? Кеша?» Я говорю: «Ну да». Я таким его никогда не видел — стальные нечеловеческие глаза такие, глаза маршала Жукова. Он говорит: «Запомни, этого не будет никогда». Я говорю: «Чего не будет?» — «Никогда Кеша не будет играть Трубача». Я говорю: «Почему, Михаил Александрович?» Он промолчал, затем говорит: «Да потому, что я корячусь с этим Егором тут с утра до ночи, а приедет Кеша, два раза дунет в трубу — и меня нету!» И я понял, что тут уже не шутки, — тут очень серьезное артистическое противостояние. «Два раза дунет — и меня нет». И я вынужден был обмануть Иннокентия Михайловича и сказать ему, что по каким-то темным причинам его приезд в Москву не состоится. Он мне долго не мог этого простить. И потрясающую роль Трубача сыграл нежнейший, трогательнейший актер Лев Дуров. Трогательнейший актер, причем Михаил Александрович предлагал, чтобы играл другой потрясающий актер — Катин-Ярцев. Но я вдруг понял, что нехорошо будет, если я, вот так вот отдавший на «съедение» Ульянову Иннокентия Михайловича, возьму Катина-Ярцева, который мне страшно нравился и которого я обожал. Я долго-долго мучительно думал и вспомнил про очаровательнейшего Льва Дурова.
