Что касается послеоккупационного устройства, то это отдельный разговор, и он нынче у нас в повестке дня не значится.
Скажем главное: что психоинформационная война и оккупация – это на сей день целая эпоха нашей истории, которая во всём своём неистовстве разверзлась над нами с 50-х годов прошлого века. Так что выбросить в отхожую яму нам предстоит не только Гарвардский проект, но и другие наслоения этой разрушительной эпохи, − хотя бы ту же «либермановщину» в народнохозяйственной сфере.
Впрочем, впадать в панику здесь не надо: определённые наработки имеются, ведь конструктивная часть оппозиции все эти десятилетия не бездельничала.
Итак, нам остаётся поблагодарить организаторов сегодняшнего Круглого стола за плодотворное начинание и пожелать, чтобы оно в недалёком будущем было не менее плодотворно продолжено.
Должны ли были финские руководители сидеть на одной скамье подсудимых в Нюрнберге с гитлеровскими главарями?
Г.Н. Змиевской,
член Президиума ЦС РУСО, к. ф-м.н.
В разгар событий Великой Отечественной финской коммунистке Херте Куусинен было поручено составить список главных финских военных преступников. Она составила. В этом списке был на первом месте маршал Маннергейм. Сталин Маннергейма вычеркнул красным карандашом и написал: «Не трогать».
Почему?
Чтобы понять это, потребуется углубиться в историю.
Отношения России и Финляндии никогда не были простыми. Великое княжество Финляндское в составе Российской империи появилось в 1809 году в результате победы России над Швецией, и практически сразу новое княжество получило от русских царей всевозможные привилегии, которых не было у обычных российских губерний. К примеру, все налоговые сборы Великого княжества тратились только в Финляндии, а в 1863 году финский язык становится государственным.
К концу XIX века Финляндия и вовсе стала автономным образованием – она получает независимую полицию, жандармерию, таможню, а многие петербуржцы, имевшие дачи на побережье Финского залива, жаловались на жёсткий таможенный досмотр внутри своей же страны.
Увы, уступчивость российских государей была воспринята финскими националистами как слабость. Финляндия стала первой из провинций Российской империи, взявшей курс на отделение сразу после Февральского переворота 1917 года. Ещё не было у власти никаких большевиков, никакого Брестского мира, а финские националисты во главе с Карлом Густавом Маннергеймом уже взяли курс на сближение с Германией.
