), свидетельствуя о том, что как для тогдашних и нынешних «трезвенников», так и для православной церкви «чудеса» остаются важной ареной для утверждения авторитета своей веры.
Перевод Николая Эдельмана
СУМАСШЕСТВИЕ, СЛАБОУМИЕ ИЛИ СОЦИАЛЬНЫЙ НЕВРОЗ? ПОЭТ АЛЕКСАНДР КВАШНИН-САМАРИН
Мария Майофис
Событийная канва истории, которая находится в центре этой статьи, достаточно проста. В январе 1837 года в III Отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии поступил донос от придворного камердинера Завитаева на квартировавшего в его доме отставного поручика Александра Квашнина-Самарина: Квашнин-Самарин, по словам доносителя, написал стихи предосудительного содержания и давал их читать разным лицам. Квашнин-Самарин был немедленно арестован и допрошен, а список стихотворения конфискован и приобщен к делу[205]. Вот текст этого сочинения:
Песня
Подражание Английской народной песне Rule, Britannia, Rule the Waves! (Владей, о Англия, морями!)
Владей Россия ты степями!
Чем владеть тебе другим,
Славься Русский ты боями,
Чем же славиться другим?
Завоевывай ты степи
И бесплодные поля
Видно, сам желаешь смерти
И тесна твоя земля. —
Но дерися ты с разбором,
Слабого лишь только бей!
С польским маленьким народом
Для забавы драться смей. —
Он тебе идет под руку
Пятеро на одного! –
Прогонять ты можешь скуку
С ним воюя для того. —
Турки глупые болваны
Бородатые козлы
И безмозглы персияны
Для тебя не мудрены! —
Об китайцах и татарах,
И не стоит говорить!
Стадо диких сих болванов
Русаку легко побить.
Но страшися тронуть Шведа
И Разумных Англичан!
Не твоя будет победа,
Сам останешься болван!
Многолюдство не поможет
Не боится ум усов
И искуство превозможет
Многочисленных полков,
С образованным народом
Трудно драться Руссакам
Разум верх возьмет над сбродом
И сраженье над Штыком.
Кому Бог в удел дал мудрость
И старание к трудам
Русским Бог в удел дал глупость
Страсть к кулачным лишь боям.
За то какая честь народу
Его на рынке продают;
Табак чтоб лучше бы шел в моду
Орла над лавочкой прибьют; —
Того орла, что на знамена
Российской кровию облит. —
Который в тысячи сраженьях
Штыками, пулями пробит.
Он над немецкою Аптекой
Повеся голову сидит,
И полный горести глубокой
На Русь родимую глядит.
(1, Л. 1–2 об.)[206]
После дотошного разбирательства в мае 1837 года Квашнин-Самарин был по представлению А.Х. Бенкендорфа распоряжением императора сослан в Новгородскую губернию, где жили две его сестры, однако долго там не пробыл: в июле того же года он без разрешения вернулся в Санкт-Петербург, находился там почти год, пока снова не был водворен в место ссылки. В 1839 году он вступил в Новгородской губернии в службу, вновь без разрешения выехал из предписанного ему места, отправился в Вильну (ныне Вильнюс), прослужил там несколько лет и, попав в очередную неприятную историю, снова вернулся в Петербург. Здесь он жил без разрешения, не замеченный полицией вплоть до конца 1848 года, когда ему пришло в голову обратиться к новому шефу III Отделения графу Орлову с просьбой о денежном вспомоществовании. За этим последовали повторный арест и ссылка – опять в Новгородскую губернию, снова побег, медицинское освидетельствование и ссылка в Орловскую губернию, снова побег, освидетельствование – и ссылка в Архангельскую губернию, а потом в Вологодскую.
