Подобных «нефтеловных заведений» на Уводи было несколько. Чаще всего они представляли собой скрепленные между собой бревна, плавающие поперек реки, и резервуары на берегу, куда отводился верхний слой воды с нефтью. Так Иваново-Вознесенск обзавелся совершенно особой, до того нигде не известной отраслью промышленности.
В одной из давних работ об Иваново-Вознесенске я натолкнулся на цифру, которая не могла не ужаснуть. Оказывается, в начале нынешнего века в Уводь, помимо нефтяных остатков, красителей, кислот и всего прочего, ежедневно сливалось с отделочных фабрик до 90 (!) пудов отработанных мышьяковистых соединений. Иными словами, в Уводь ежегодно попадало около тридцати железнодорожных вагонов сильнейшего яда. Не мудрено, что в реке на много километров вниз по течению было истреблено все живое, а заливные, некогда цветущие луга с богатой флорой и фауной, превращались в зловонные пустыри.
Капитализм беспощадно расправлялся с природными богатствами края, действуя по принципу: «После нас хоть трава не расти».
Загрязнение реки достигло столь невыносимых размеров, что вопрос о ее очистке время от времени попадал в повестку дня городской думы. Но заседавшие там фабриканты единодушно проваливали любую попытку решить его.
В 1895 году, например, на одном из заседаний думы ее гласный фабрикант А. Гандурин безапелляционно заявил:
— Очистка реки Уводи от фабричных отбросов — пустая и даже вредная затея. Спуск фабриками всяких нечистот в реку — не вредное, а полезное дело: загрязненная фабричными отбросами, река испускает едкие туманы, которые дезинфицируют и очищают воздух города от зародышей и микробов всякого рода эпидемий, как-то: холеры, чахотки, скарлатины…
Вот к каким анекдотическим аргументам прибегали «отцы города», защищая целость своего кармана!
Пожалуй, единственное, что они сделали для Уводи, — это деревянный лоток. Он тянулся вдоль реки и по нему бежали с отделочных фабрик промышленные стоки всех цветов радуги. Но, во-первых, лоток отводил лишь часть таких стоков, а, во-вторых, они сбрасывались все в ту же Уводь, только не в черте города, а чуть ниже его по течению. Эта примитивная система, доставшаяся нам в наследство, действовала вплоть до середины тридцатых годов.
Крутой поворот
Передо мной план Иваново-Вознесенска 1915 года. Узкая ленточка Уводи, рассекающая город на две части, напоминает сороконожку: столько у нее заливов. Они глубоко врезаются в городские земли. Есть даже два острова — между Дербеневским и Туляковским мостами. Но нет ни одного гидротехнического сооружения, которое бы регулировало сток реки, делало ее полноводной, предотвращало стремительные разливы во время половодья, обеспечивало город чистой питьевой водой.
