— Вам что, не ясно сказано? Миллион баксов, и потом...
— Что потом?
— Потом мы скажем, что будет потом. Начальники, не делайте глупостей, не считайте нас фраерами. В этой ситуации, а она для вас безвыходная, лучше принять наши условия.
«Ой ли!» — усмехнулся Олег. Таких уверенных он видел немало. Практически все преступники, за редкими исключениями, старались строить из себя Наполеонов. Они заранее готовились к решающему шагу, продумывали свои шаги наперед, отрабатывали перед зеркалом решительные позы, мимику и интонации, прокручивали в голове возможные диалоги.
— Мы просим пропустить в салон врача, — заявил Гусаков.
— Врача? — В рации раздался смешок. — Вы что, и вправду нас считаете идиотами? Пока врач не нужен. Через час, если вы не поспешите, нужна будет первая труповозка.
— Сволочи! — вырвалось у Олега.
— Когда ругаетесь, выключайте микрофон. — В рации снова раздался смешок.
— Где Трофимов? — машинально спросил Олег. Трофимов был рядом. — Запроси ребят, что видят?
Трофимов пожал плечами. Видеть было нечего. Окна зашторены плотно, даже за лобовым темнела какая-то тряпка. Но приказ есть приказ, и Трофимов продублировал команду по станции.
— Кстати, господа, — раздался голос из автобуса, — ваши шансы улучшаются. В банке есть миллион. В коммерческом...
Олег удивленно поднял брови. «Откуда такая информация?» Гусаков пожал плечами.
— Я знаю только, что на вчерашний день в сбербанке было только триста.
— А откуда знают они? Мобильный?
Гусаков снова пожал плечами. Подтверждение информации из автобуса пришло со стороны.
Толстяк, грубо выдворенный из зоны КП, трусил по полю. Полы его пиджака развевались, как бурка Чапая. Он был счастлив. Так может быть счастлив человек, который получил сатисфакцию. «Выгнали, а от меня, может быть, зависит вся операция!»
— Есть! Решили! — запыхавшись, выпалил он.
Олег поднял бровь.
— Есть миллион. Ровно миллион! — Толстяк приставил ногу. От важности момента он даже попытался втянуть живот и выпятить по-гренадерски грудь. Он был готов забыть недавний конфуз, а потому смотрел смиренно и даже чуть снисходительно: спешите делать добро.
— Очень хорошо...
— Но нужны гарантии, что деньги не пропадут. — Толстяк вдруг заволновался. — Вы ведь вернете их? Вернете?
— Вернем, вернем, не волнуйтесь. — Это было проблематично, но Олег бодрился.
— Я направлю своих людей. — Гусаков облегченно вздохнул.
— Да, тех, кто умеет считать до ста и дальше. Пусть оформят доверенность, возьмут охрану. А лучше — пусть привезут сюда в инкассаторской машине. Надеюсь, есть?
