Дедушка выглядит усталым и потерянным. Ничего у него не ладится, и кофе нормального выпить негде. Здесь, в отделении, у кофе привкус бумаги.
Наконец мама открывает дверь.
– Давайте войдём.
Стены внутри жёлтые. В вазе стоят искусственные цветы, правда пыльные. В дальнем конце палаты, у окна, лежит на кровати серая щепка. Это бабушка. Все садятся рядом. Хедвиг встаёт у мамы за спиной. Она не хочет смотреть на щепку и сама не хочет показываться ей на глаза. Поскорее бы уйти отсюда.
Разговаривают. Ни о чём особенном – так, о погоде, о медсёстрах, о бабушкином самочувствии, не болит ли у неё что. Иногда бабушка пытается поймать взгляд Хедвиг, но Хедвиг отводит глаза.
Скоро мама, папа и дедушка решают пойти в кафе и выпить настоящего кофе.
Хедвиг не отстаёт ни на шаг. Но только она подходит к двери, как бабушка спрашивает её:
– Может, останешься ненадолго? Мне нужно с тобой поговорить.
– Хочешь остаться? – спрашивает мама.
Нет. Не хочет. Но как об этом сказать? Ведь тогда она будет злой девочкой: мало того, что бабушка из-за неё заболела, она ещё и не осталась поговорить. Думать тут не о чем, надо остаться.
Мама гладит Хедвиг по щеке и выходит вместе со всеми.
В палате становится тихо. Бабушка хлопает рукой по матрасу, чтобы Хедвиг подошла и села. Но Хедвиг стоит на месте. В такие минуты можно услышать, как стучит сердце. Удары доходят до самых ушей.
– Ты злишься на меня? – спрашивает бабушка.
– Нет.
И снова становится тихо. Только две чайки перекрикиваются за окном.
– Честное слово, Хедвиг, я не помню, что обещала тебе оловянных солдатиков, – говорит бабушка. – Клянусь всем, что у меня есть.
– Это не важно, – шепчет Хедвиг.
Бабушка медлит.
– Почему?
– Потому что… просто не важно.
На полу стоит чёрная сумка с золотыми застёжками. Это бабушкина сумка, она была у неё всегда, сколько Хедвиг себя помнит. Бабушка тянется за ней, но не достаёт.
– Не поможешь?
Хедвиг берёт сумочку и протягивает бабушке. Обессилевшими пальцами та вылавливает чернильную ручку и какой-то старый чек. Кладёт чек на сумку и что-то пишет. Дописав, смотрит на Хедвиг.
– Ты слыхала, что я скоро умру? – спрашивает она таким тоном, как будто речь идёт о соседском поросёнке, у которого случилось расстройство желудка.
Хедвиг не отвечает. Скоро она провалится сквозь пол и исчезнет.
Бабушка поднимает брови.
– Они тебе что, не рассказали?
– Нет.
– Впрочем, всё в порядке вещей. Так оно бывает, с этими инсультами.
– Да, но…
Слова не выговариваются, лоб горит, голова закипает.
