Дальше – толстячок в брюках и майке с длинными рукавами.
И в конце процессии – маленькое и едва заметное – ковыляет что-то драное и безобразное на четырёх ногах, держа хвост пистолетом.
– Речка! Вот как моются в деревне! – ликует папа Стейка. – Ну конечно!
В одной руке у него бутылочка шампуня, в другой – мыло. На плечи накинуто полотенце.
– Ну а вдруг там до дна не достать? – спрашивает Стейк, ударяя кулаком по высокой траве. – Вдруг я опущусь на тысячу метров и утону?!
– Там неглубоко, – говорит Хедвиг. – Я купалась много раз.
– М-м, здорово, – бормочет Стейк.
Сейчас даже Буссе будет по шейку, если встать на задние лапы. Из-за жары речка обмелела почти наполовину. Какая-то несчастная плотвичка бьёт хвостом по воде, в иле квакают лягушки. Из тростника выглядывает рогоз – как будто пучок толстых сигар торчит из зелени.
– Великолепно! – восторгается папа Стейка и скидывает полотенце. Он заходит в воду на своих жилистых ногах и плюхается на спину. На берег накатывают волны.
– Ты что, не будешь купаться? – спрашивает Хедвиг, глядя на Стейка, который улёгся рядом с Буссе на папином полотенце.
– Вряд ли. Мутно тут как-то.
– А я искупнусь, – говорит Хедвиг, снимает сабо и заходит в воду.
– Хорошо-то как! – радуется папа Стейка. – Ну давай же, Стефан!
Стейк суёт руку в карман. Там у него лежат плавки, скомканные в маленькую булочку.
– Не, неохота, – говорит он.
– Что за глупости? – кудахчет папа и выдавливает на волосы немного шампуня. – Ты уже неделю не мыл голову!
– Ну… я не хочу, – бормочет Стейк.
Хедвиг лежит на воде. Вода с клёкотом заливается в глаза. Стрекозы – бродяжки и красотки, носятся на фоне безоблачного неба, как маленькие самолёты с пропеллерами.
Камни не плавают. И всё же Хедвиг чувствует его – камень в животе. Камень, оставшийся со вчерашнего дня. Она ещё никогда не ссорилась с бабушкой. По крайней мере, так сильно, чтобы расстаться врагами. Это странно.
Конечно, она могла бы пойти домой и позвонить ей. Немного поболтать, спросить, как там скатерть…
Хотя почему это она должна звонить? Это бабушка должна звонить Хедвиг. Если Хедвиг не будет с ней общаться, она, возможно, поймёт, как глупо поступила.
Папа Стейка нырнул под воду и смыл пену. И вот он выныривает, как рыкающий тюлень, и трясёт головой.
– А-а-ах-х! Ну давай же, Стефан!
– Я кого-то видел у нашего дома, – отвечает Стейк.
Папа протирает глаза указательными пальцами.
– Что ты сказал?
– Я видел кого-то у «Чикаго». Только что.
