- Я Машеньку покормлю и буду собираться в больницу, – сказала я тёте Наде, возвращаясь в реальность.
- Костик тебя отвезет. А за Машеньку не переживай. Я ее на прогулку вынесу. Будем ловить последние солнечные деньки.
- Только потеплей ее одевайте. Я приготовлю комбинезончик.
А денек и впрямь был чудо как хорош! Конец октября, но тепло-о-о. День катился к вечеру, но солнце кутало мои плечи одеялом и припекало в спину. Я шла, обалдевшая от быта и сидения дома, и как будто заново видела высотки, людей, разукрашенные осенью деревья. Я, как в детстве, загребала ногами палые листья, так что они, взлетая вверх, забивались в железки, до сих пор сковывающие мою ногу.
- Может, тебе не нужно так скакать? – улыбнулся дядя Костя.
- Уже можно. Настроение хорошее.
- Ну-ну…
В родном отделении пахло знакомо. Я поздоровалась с постовой медсестрой, отчиталась о своем самочувствии и под ее любопытным взглядом потопала прямиком к кабинету Орлова. Дверь была приоткрыта. И как раз на фоне проема – он. А у него за спиной какая-то женщина. Узнать я ее не узнала, но по форме одежды поняла – кто-то из наших.
- А давай как тогда, Мишка? Ты и я… помнишь, как хорошо было?
- Хорошо, – согласился Орлов. – Только как же твой Николаша?
- К черту его! Мы расстались.
- А я тебя предупреждал.
- О чем это?
- О том, что у вас ничего общего, Лёлька.
- В свою защиту скажу, было нечто, что очень сильно нас объединяло.
- Неужели?
- Угу. Сам подумай. Я – врач-проктолог. Он – налоговый консультант. Плачущие мужики – наша специализация.
Орлов откинул голову и засмеялся. И меня его тихий раскатистый смех будто по башке ударил.
- Извините, если помешала…
Смех оборвался. Миша встал. Озабоченно свел брови и шагнул мне навстречу.
- Ой, нет-нет. Это я засиделась! Пойду я, Мишенька… Точней, Михал Ильич, - вклинилась женщина. Сейчас я видела, что она намного старше, чем мне показалось сначала. Ну, хоть в чем-то я перед ней выигрывала. «Так… Стоп. А ты когда вообще ввязалась в соревнования?!» – раздался в голове чей-то строгий голос.
- Угу. Давай… те.
Это он вроде как замаскировался? Давай те… Как если бы я могла не заметить его заминки, которая наверняка неспроста возникла и предназначалась лишь мне. Чего он этим добивался? Хотел указать мне на место? Не угадал. Мне до этого дела нет. Я сама решила, что мы будем двигаться по жизни порознь, и всякие чувства из наших отношений вырезала раз и навсегда.
Так почему горчило во рту? И в груди ныло что-то… Словно я вновь позволила взять над собой верх и попала в зависимость от мужчины. Будто я вдруг решила, что он будет рядом всегда, что бы я ни делала и чего бы я ни говорила, сохраняя видимость дистанции.
