– Я думал об этом, – кивнув, я подошел к одному из сундуков с подарками. – Вот на себя создание сети и возьми. Голубятни во всех городах на казенный кошт поставить надобно. К концу недели расчеты приготовь, сколько денег из казны понадобится на содержание. И еще, голуби только государственные должны быть, отдельным указом. Ежели заплатит кто, то письмецо, так уж и быть, переправим. Но частные голубятни только по особому разрешению содержать, я каждое прошение сам рассматривать буду, – мне нужна была связь. Когда я делал свой телеграф, то не думал, что столкнусь со столькими трудностями в его использовании. А быстрая связь была мне как воздух необходима, поэтому я уже подумал о голубях, да вот Петька первым сообразил, что новым может быть очень хорошо забытое старое. – Еще что по иноземцам сказывают?
– Османы послов отправили, – отрапортовал Шереметьев.
– Откуда знаешь? – я удивленно посмотрел на него.
– Так Андрей Иванович за Шетарди следит, вот и дошло до нас, что османы встретились с ним по дороге и имели беседу.
– С Шетарди? Ты ничего не путаешь? – я почувствовал, как дернулся глаз. – При чем здесь Шетарди?
– Так они же во Францию едут, с Людовиком разговаривать, а больше с кузеном его Людовиком Орлеанским, – я моргнул. Зачем они едут с ними говорить? И о чем шведский посол болтает с Лизкой?
– Вот что, организуйте мне охоту, – я открыл замок на сундуке ключом, протянутым мне Кером. – И царевну Елизавету оповести, Юрий Никитич, что жду ее с нетерпением, чтобы зверя покрупнее вместе загнать, – Репнин кивнул, я же рывком открыл сундук, но, прежде чем приступит к изучению содержимого под любопытными взглядами, повернулся к Керу. – Завтра же приступайте к переговорам, Георгий Яковлевич. Цинцев к калмыкам не допускать, пока мы к определенным договоренностям не придем. Богдыхан не идиот, и прекрасно понимает, что за военную помощь придется расплачиваться.
– Я возьму карту, государь? – я кивнул, и Кер забрал брошенную на стол карту, на которой я рисовал предполагаемую границу. Я же убрал наваленное сверху сено, или что это такое защищало содержимое и вытащил книгу. Повертел ее в руках и пожал плечами, и как я буду ее читать? Китайский я не знаю от слова совсем. Ладно, отдам Керу для перевода, когда освободится, пускай поработает. Но, прежде, чем отложить книгу в сторону, я ее открыл и едва не подавился, увидев, что она написана на кириллице. Прочитав то, что было написано на первой странице, я задумчиво посмотрел на каждого моего ближника рассеянным взглядом, а затем снова перевел его на книгу. Буквы, складывающиеся в слова, никуда не исчезли, тогда я начал судорожно листать этот труд, прекрасно понимая, что китайцы сунули мне в подарки именно ее, для того, чтобы хоть таким образом сохранить свое наследие от маньчжуров, которые повсеместно его сейчас уничтожали. Для всех остальных русских – это была всего лишь книга, но я-то знал ее ценность, особенно сейчас в надвигающейся стремительно войне.
