Даосизм | страница 16
Список с издания эпохи Империи Сун, 960–1279 гг.
Переходя теперь к тексту, следует отметить, что само наименование «Дао дэ цзин» не является оригинальным: книга получила такое название только в поздний Ханьский период, или Хоу-Хань (25–220 гг. н. э.), следовательно лишь несколько столетий спустя после её написания. Цзин – как уже было отмечено – это наименование, относящееся к традиционным текстам. Правильнее было бы перевести название книги как «Книга (цзин) Пути (дао) и добродетели (де)». Нам представляется уместным поменять его на «Книга Начала и его действия». В нём уже были бы отражены основные идеи текста, включающие метафизику, этику и политическую доктрину и, наконец, элементы эзотерического учения о бессмертии.
Что касается чистой метафизики, то понятие Дао было известно ещё до Лао-цзы, они встречается во всех ортодоксальных китайских течениях и школах, берущих своё начало в традиции И цзин. Буквально (и идеографически) Дао означает Путь.
Это Путь, по которому всё движется. Хотя первоначально этот термин не был столь однозначным, поскольку означал преимущественно Великое Начало (хотя его первоначальный смысл был «Великое Единое», или «Великая вершина», Тайцзи), с другой стороны, это также смысл изменения мира, движущая сила и имманентный закон его развития. Уже в самом названии труда Лао-цзы эти два аспекта Дао были разделены: Дао – это Великое Начало, его действие, дэ – это добродетель или закон. Так происходит разделение значений единой динамической сущности; таким образом в Дао дэ цзин утверждается дальневосточная концепция мира.
Для того чтобы прояснить этот пункт, не следует забывать, что, с одной стороны, с самого начала дальневосточная традиция носила не религиозный, а метафизический характер. В ней отрицался антропоморфизм, очеловечивание божественного и, напротив, почитались абстрактные и имперсональные принципы, остававшиеся, по существу, таковыми даже, когда для их описания стали использовать изображения, взятые из мира природы. Следовательно, речь шла не столько о «Боге», сколько о Небе, Тянь, в смысле символа трансценденции, фигурального выражения бесконечной высоты Великого Начала, превосходящего всё человеческое. Даже когда в религии Государства оно воплотилось в «Высшего правителя», Шан-ти, то при этом оно не утратило своего имперсонального характера и выполняло функцию указанного Начала посредством титула Шан-ти (Высочайшее небо, высшее божество). Это первая черта дальневосточной концепции: она обладает трансчеловеческой чистотой и пре имущественно метафизическими свойствами. В то же время в ней фактически игнорируется дуализм высшего и человеческого миров.
