– Dementia praecox, лейтенант. Кататонического типа, скорее всего, первичного характера. Классический случай, вполне соответствует описаниям мюнхенского профессора Креплина. Показатели жизнедеятельности крайне нестабильные, повышенное давление, тахикардия, а это может означать, что при прогнозе следует склониться к худшему исходу.
– Он здесь уже месяц, – сказал Хорст, глядя в карточку.
– Да, лейтенант, – подтвердил Люциуш.
– Давно, – сказал Хорст. – Если он такой больной, почему его не вывезли?
– Это всегда вопрос приоритета. У нас были другие больные…
Но Хорст уже отвернулся.
– Встать, – сказал он.
Тишина. Хорват уставился на них и ничего не сказал.
– Встать, – повторил Хорст.
Опять ничего. Люциуш сказал:
– Он венгр…
– Все солдаты понимают простые команды по-немецки, – ответил Хорст, глядя на лежащего пациента. – Вы демонстрируете неуважение к старшему офицеру, рядовой?
В ответ на это Йожеф Хорват крепко-крепко зажмурился.
На улице, наверное, солнце спряталось в облако, потому что в помещении потемнело.
Хорст взглянул на своих ординарцев, отвернувшись от Хорвата. На мгновение Люциушу показалось, что он решил не трогать солдата. Но затем, со стремительностью, невероятной для человека его габаритов, Хорст развернулся и всадил каблук сапога в живот Хорвата.
Хорват согнулся, изо рта у него потекла бледно-зеленая жижа недавнего супа, он закашлялся.
– Я тебе встать велел, говнюк.
Хорст снова пнул его. Хорват съежился, зарылся лицом в солому. Лейтенант поставил свой сапог со стальным носком ему на шею, надавил. Хорват издал приглушенный стон.
Люциуш увидел в изголовье, под шинелью, которой Хорват пользовался как подушкой, несколько рисунков.
– Лейтенант, вы ему трахею сломаете. Уверяю вас, он не выказывает неуважения. Это классический негативизм… кататонические симптомы… обычные, лейтенант, в каждом учебнике есть.
– Неподчинение, вот как это называется. Я сказал встать, рядовой.
– Лейтенант, он вам не сопротивляется. Это симптом его болезни.
Хорст надавил сильнее.
– Это симптом неуважения, – сказал он и затянулся сигаретой.
Прижатый каблуком Хорват страшно захрипел. Люциуш взглянул на Маргарету, пытаясь найти какую-то точку опоры и страшась, что она попытается вмешаться.
– Я же говорю, – начал он снова, повернувшись к лейтенанту, – говорю, что у него dementia praecox. Классический кататонический ступор. Не намеренный. Он…
– А я говорю, что никогда таких слов не слышал, – ответил Хорст. – Вы, наверное, их придумали. Если это болезнь, почему это я никогда про такое не слышал?
