На площади перед станцией Люциуш огляделся в поисках фиакра, но тщетно: все лошади были на фронте. Он пошел через старый город, время от времени ускоряя шаг до бега, спрашивая у прохожих, куда ему идти. Станиславов был первым большим городом, в котором он оказался за время службы, и он чувствовал нарастающую панику: тяжелая масса зданий, солидные квартиры, большая брусчатая площадь – все сбивало его с толку.
А ведь он – дитя имперской столицы; вот что сделали с ним горы.
Длинная Казимировская улица, петляя, уходила за пределы города. Он шагал почти двадцать минут и начал уже сомневаться, не ошибся ли. Еврей-бакалейщик в кафтане толкал перед собой тележку; он удовлетворенно кивнул, когда Люциуш упомянул районную медчасть. Только она не на Казимировской, она на улице Голуховского. Бакалейщик послал своего сына проводить Люциуша; маленький мальчик с длинными пейсами отнесся к своей задаче со всей серьезностью и отдал Люциушу честь, когда они дошли до нужной двери.
Здание замыкало шеренгу бараков, растянувшуюся на несколько кварталов. Он побывал в трех разных кабинетах, пока наконец не нашел нужного человека, майора медицинской службы по фамилии Карлович, с высоким лбом и крошечными стеклами пенсне на носу. Он задумчиво слушал рассказ Люциуша о том, как тот оказался отрезан от своего госпиталя, как нужно ему вернуться обратно. К облегчению Люциуша, майор согласился, что это дело «важное». Подождите минутку… Он вышел и оставил Люциуша одного.
На стене висела карта, на которой были отмечены места расположения полевых госпиталей и пути эвакуации, явно разработанные человеком, который с невероятным оптимизмом смотрел на любые географические препятствия: дорога от Лемновиц вглубь венгерской территории шла прямо через массив, как будто там никаких гор и в помине не было. Он представил, как посмеялись бы над этой картой солдаты с присущим им мрачным юмором. Но карта также ясно показывала надвигающуюся русскую дугу, и в этом уже не было ничего смешного.
Снаружи начался дождь.
За его спиной скрипнула дверь. Карлович. Он снова сел.
– Лебовицы эвакуированы.
– Лемновицы, – сказал Люциуш.
– Да, конечно, какая разница. Нам вчера сообщили новые сведения. После падения Коломыи все госпитали в секторе эвакуированы. Там все захвачено.
Люциуш почувствовал, что мысли его кружатся и эти вести он осознать не в состоянии. Он посмотрел на карту, словно надеясь на ее поддержку. Коломыя пала? Не может быть, он же там был два дня назад.
