Декаденты. Люди в пейзаже эпохи | страница 66
Заглавие его первого сборника «Сатурнические поэмы»{33} («Poèmes saturniens», 1866) заимствовано из стихотворения Бодлера «Эпиграф к отверженной книге», предназначенного для переиздания «Цветов Зла»:
Верлен родился в субботу, которая считалась днем, посвященным Сатурну. «Книга открывается стихами к “мудрецам прежних дней”, – объяснил Брюсов, – которые полагали, что родившиеся под знаком Сатурна обладают беспокойным, но безвольным воображением, подавляющим в них усилия рассудка, кровью, горящей в их жилах, как лава, вечно напрасно гонятся за своим идеалом, встречают много горя в жизни». Вот они в переводе Георгия Шенгели – третьего творца «русского Верлена» после Брюсова и Сологуба:
По мнению Брюсова, в книге «отражается беспутная юность поклонника бодлеровской поэзии, который не столько развратен, сколько старается казаться таким». Критик Шарль Огюстен де Сент-Бёв посоветовал автору «не брать за исходную точку Бодлера, чтобы идти еще дальше»[101]. Назвав «Сатурнические поэмы» «резонатором чужих голосов», Шенгели отметил: «Характерные, собственно верленовские черты явственно проступают и в этой книге. Повышенная внимательность к словесной музыке, поиски новых ритмов, свободный синтаксис и прихотливое размещение фраз в рамках строк, разговорный язык, не чуждающийся жаргонных оборотов, наконец, закрепление неуловимых настроений и ускользающих деталей, – всё это уже есть в данной книге и делает ее крупным явлением “новой поэзии”»[102]. Это верное, хотя и не полное описание того, чему учились у Верлена русские символисты. Сравним переводы «Осенней песни», сделанные Брюсовым (слева) и Сологубом (впрочем, это поздняя версия):