...«Война и мир» единственный подлинник войны, свершившейся в 1812 году, свидетелем которой не был Толстой...
...У меня иногда бывает такое ощущение: все эти Тили, Гамлеты, Безуховы, Онегины вполне реально населяли какой-то другой, существовавший и существующий мир. Они знали и знают друг о друге и даже были знакомы, если жили в одну эпоху. Или там время течет по другим законам?..
— ...Да, да!.. Мир этот существует помимо нашего мира. И там происходят неведомые нам процессы, куда значительнее и интереснее, чем, скажем, обстреливание атомного ядра электронами...
— ...Не кажется ли вам, что вы отступник? Это что-то новое в незыблемой цитадели науки — отступник-физик...
— ...Гениальный Циолковский мечтал, что человечество, бесконечно увеличиваясь, будет осваивать, заселять ближний космос, потом шагнет к иным галактикам.
Наша Земля стала тесна, как перенаселенная коммунальная квартира. Чтобы не перенаселиться вовсе, сейчас надо отправлять каждый день в космос не менее двухсот тысяч землян.
А где мощности, которые каждодневно будут выполнять это, где мощности, которые создадут там сносные условия жизни переселенцам? Их нету...
— ...Может быть, вы ищете их сейчас?..
— ...Может быть, может быть... Пока мы нашли их для того, чтобы уменьшаться тут, на Земле... Может быть... Может быть... Известные нам мощности пока ненасытно и быстрее, чем мы предполагали, пожирают земные ресурсы, но мы не гарантированы, что они не потребуют и наши жизни... Жизнь человечества...
Август Янович странный физик.
Получил письмо от Феди. Он купил «ГАЗ-69».
«Директор, машинка что надо! Гоняю по городу, вся милиция под козырек. Номер, три нуля — единичка!
Двинем с тобой, я так думаю, отсюда до Карпат, от Карпат до Тихого океана. А сначала, ради тренировки, махнем по всем весям Тимуридов и на Памир! А?! Отложи роман, приезжай в современность... И к Муссе махнем. Его область хватанула орден. Не обошли и его! Друг ему верит... Приезжай!»
А может быть, поехать?
20. Всю свою жизнь Николай Первый не признавал за собой ошибок. Но ошибался часто, одержимо усугубляя ошибку. И если с ней была связана человеческая судьба, губил ее, жестоко ломал, погружал содеянное в полный мрак неизвестности.
Так уж повелось в истории монаршего правления, что у царя всегда в ходу были заплечных дел мастера. Были они и у Николая Павловича, но он, в отличие от своих предшественников, никогда не гнушался ролью тюремщика и палача, отобрав ее у всесильного Аракчеева.
