Вопрос не застал, как ожидал император, Кущина врасплох, хотя и относился к давнему времени.
Николай с детства питал отвращение к штатскому платью. А во времена Александра оно все шире входило в моду. Офицеры даже в полки являлись в штатском, гарцевали в нем перед строем. А лейб-гвардейцы щеголяли в прекрасно сшитых фраках.
Первое самостоятельное решение, которое принял Николай, было — беспощадно бороться с фрачниками.
В пятнадцатом году он издал приказ, строжайше запрещающий в табельные дни офицерам надевать фраки. В свободное время менять форму на штатское только после обеда.
Николай так и обозначил в приказе время: «после обеда».
Кущин в свободный день, в часу десятом поутру, спешил в город в прекрасно сшитом штатском костюме. На плацу заболтался с друзьями, и тут вихрем налетел великий князь.
— Кто таков? — едва сдерживая гнев, спросил Николай у Кущина.
— Его величества лейб-гвардии гусарского полка ротмистр Кущин.
— Почему нарушаешь приказ?
— Какой, ваше высочество?
— Статское носить в свободное время только после обеда!
— Я уже отобедал, ваше высочество! — ответил очень спокойно Кущин.
— Как — отобедал? — растерялся Николай.
— Точно как светлейший князь генералиссимус Суворов Александр Васильевич — ровно в восемь утра...
Офицеры вокруг не скрывали улыбок, а Кущин был подчеркнуто вежлив и независим.
Николай ударил коня и ускакал.
— Этого он тебе не простит, Алеша, — сказал кто-то из друзей...
— Не меняешь привычек, — усмехнулся император. — Однако в вечернее время и — в форме?
— Должен вступить в ночное дежурство при штабе его превосходительства графа Аракчеева, ваше величество.
«Конечно, разбойник, конечно, негодяй. И по-прежнему дерзок», — подумал Николай Павлович, удерживая паузу.
— Ты, кажется, оставлял службу?
— Да. В 1816 году вышел в отставку и держал экзамен на звание инженера. У меня с детства были великие наклонности к математике, ваше величество.
— Когда снова вошел в службу?
— В 1822 году по Корпусу инженеров путей сообщения, вернувшись из путешествия по Сибири.
Николай бросал короткие вопросы, Кущин отвечал неторопливо и свободно. Что-то в этом тоне раздражало монарха.
— Так. И что же путешествовал?
— Для пользы отечества. О сем путешествии мною написан труд, изданный Российским географическим обществом. Это помогло также написать ряд уставов и законов по Сибирскому комитету его превосходительства господина Сперанского.
Царь строго повел бровью, показывая, что многоречие спрашиваемого ему не нравится, и тяжело поглядел в глаза Кущину. Он тренировал взгляд ежеутренне перед зеркалом и гордился, что мало кто мог его выдержать. Кущин выдержал. Но холодом потянуло в груди, и совсем некстати заныла нудной болью старая рана.
