Оля теперь продела свою руку под руку Холодова.
— Мы с тобой хорошо будем жить, Олечка, — говорит Холодов, — я техникум кончу. Будем академической греблей заниматься, я и на баке и на загрёбе могу, а ты на руле...
Оля остановилась. Она смотрит на Холодова, и глаза у нее совсем круглые.
— Я буду на руле, а ты на баке, а как же мы будем без любви? И заплакала. Слезы тут как тут.
...Вот они идут дальше по парку Ленина.
— Ты не думай, что любовь не придет, — говорит Холодов. — Я тоже ведь тебя не сразу полюбил. Постепенно.
Лодки тесно стоят, уткнулись носами в кромку Крестовского острова. К утру нанесло ветерок. Качнулись лодки. На каждой — шалашик из камышей. Порозовел от невидимого еще солнца лев на стрелке Елагина острова.
Майка тихонько поет. Но здесь уже кончается город, здесь уже море, и потому песня слышится далеко.
— Ты устал, Францев, — говорит Майка. — Дай я попробую погрести.
— Сейчас уже некогда, Майка. Мне к восьми на смену. Ты будешь приходить к нам в гребной клуб?
— Буду.
— Я тебя научу гресть. Хоть на распашной лодке, хоть на парной.
— Я приду обязательно. Может быть, что-нибудь порисую.
— Ты, наверное, тоже устала сидеть. Ведь тут всё равно что на велосипеде. Нужно баланс держать.
— Спасибо тебе, Паша. Я никогда так помногу не пела.
Они плывут против стадиона Кирова. Солнца еще не видать, а верхушка большой чаши стадиона уже теплится, уже солнце близко. Только и есть на воде, что лодка-спунинг, да еще яхту гонит ветер-утренник к Вольному острову.
— Я в себя очень верю, — говорит Паша Францев. — Мне, в общем, достаточно времени в каждых сутках. Я могу победить и самого себя, и Широкова, и кого там еще? Только знаешь, чего мне не хватает?
— Чего же?
Паша вдруг смутился:
— Может быть, тебя... Или не тебя. Я еще не знаю... Наверное, тебя...
— Любовь с первого взгляда?
Паша поднял валёк. Лодка вильнула набок. Майка схватилась за борта.
— Вот вывалю тебя сейчас в море, и всё, — грозится Паша.
— Ну а как же ты без меня будешь? А? Как же ты без меня-то? — Глаза у Майки зеленые стали, или это свет на воде такой...
— Давай причалим сейчас к пляжу и купнемся, — предлагает Паша.
— Давай.
Лодка приткнулась к песку. Пляж пустой. Один только сивогрудый пенсионер машет руками. Зарядку делает.
...В двух соседних раздевальных кабинках видны ноги. Майкины и Пашины ноги. Они переступают путы одёжек.
Майка и Паша сходятся возле воды, берутся за руки, бегут... Утренняя вода гладка, никем еще не нарушена.
